Чтобы прекратилось это сражение, ему достаточно лишь разрешить нанести себе одно ранение – до первой крови, как говорил, наставляя перед поединком, человек Шаккара – его молочный брат Аббас.
Но принц не мог позволить, чтобы его победили, и вот первый из варваров уже лежит на земле, поверженный своим противником. По закону встать и вернуться назад в бой он уже не может. Только отойти в сторону, признав себя проигравшим.
Варвар с поклоном убрал оружие и ушел. Акрам приободрился настолько, что едва не пал жертвой атаки своих «врагов». Они навалились втроем, сразу, и молодой наследник едва ускользнул от их мечей, почти позволив коснуться стали своей кожи. Он отпрыгнул, увернулся, выскользнул змеей, и лезвие распороло верх шаровар, оставив тонкий надрез. Кожу похолодило. Акрам напал, не позволив противникам отдохнуть.
Люди Шаккара перестали хлопать и что-то закричали, то ли подбадривая своих, то ли оценив ловкость чужого принца. Мужчине некогда было разбираться. Он изловчился, нанес обманный удар и одним сильным ударом плеча повалил второго варвара, заставив его встать на колено, а затем ударом ноги заставил распластаться на земле.
Толпа заревела – это уже не выдержали люди Борхана. Именно эти крики и тонкий голос, принадлежавший Майрам – Акрам узнал бы его из тысячи голосов, – заставили принца действовать так же решительно и дальше.
Спустя некоторое время поверженные враги оказались на земле. Уставший, мокрый от пота, с натянутой улыбкой на красном лице, Акрам остался стоять один перед входом в шатер. И все голоса стихли. На теле жениха не нашлось ни единой, даже самой малейшей, царапины, что означало только одно – он имел право отказаться от нежеланной невесты, и сейчас его не посмел бы упрекнуть даже Шаккар, брат и вождь варваров.
Все взгляды замерли на принце. Шаккар свел брови, ожидая, что предпримет жених… или уже не жених?
Акрам поднял взгляд и посмотрел на полог, отделявший его от невесты, что ожидала где-то там, в глубине. Он мог представить себе, что она там думает и чувствует, когда услышала эту рухнувшую тяжелую, почти каменную, тишину.
Принц оглянулся на родителей, а затем поднял меч и вытянул левую руку. Острое лезвие скользнуло по ладони, окрасилось в кровь своего хозяина. Акрам поднял руку вверх, чтобы все увидели и поняли, что это его добровольный выбор, что он сам выбирает Тахиру.
Молодой наследник Борхана шагнул к шатру и поднял полог, а затем скользнул внутрь. Тяжелая ткань упала за его спиной, отрезав мужчину от тех, кто, столпившись за шатром, радостно закричали и снова захлопали, теперь с удвоенной силой и энергией.
Обряд состоялся.
Сарнай улыбнулась мне. Кажется, ей одной было все равно, состоится ли этот брак или мой брат опозорит Тахиру отказом. Имел право, но я порадовалась, что он не сделал этого и вошел.
«Будь счастлив, Акрам!» – подумала я.
Варвары заходились от радостных воплей и так сильно хлопали в ладоши, что мне казалось, словно море вышло из берегов, разбушевалось, как иногда бывает в самые ненастные дни. Я посмотрела на Шаккара, он поймал мой взгляд, поманил к себе. Покорно приблизилась, опустив голову. Муж нагнулся ко мне и поцеловал в лоб горячими губами, от которых тело задрожало, но только совсем не от страха. И зачем он только это сделал? Хотя хорошо хоть не в губы при моих родных, как сделал это после поединка с Сарнай!
– Сейчас начнется празднование! – Он вскинул вверх руки.
Нам осталось только дождаться, когда жених выведет за руку свою невесту. Я смотрела на неподвижный полог и гадала о том, как сложится жизнь моего брата и почти сестры. От всей души желала им счастья, но понимала, что сердцу не прикажешь и не в нашей власти полюбить того, кто не мил. Оставалось только надеяться, что и Акрам, и принцесса варваров найдут друг в друге то, что нам дарит судьба, – любовь и уважение!
Тахира нравилась мне, хотя я так до конца и не поняла ее души, ее стремлений. Почему помогала мне, от доброты сердца или назло Сарнай, к которой она испытывала не самые дружественные чувства? Да какая разница, если в итоге ее советы все же помогли. Я смирилась или сделала попытку смириться. И все, что произойдет в моей жизни дальше, постараюсь выстроить сама.
Из шатра долго никто не появлялся, и я уже начала беспокоиться, когда полог все же дрогнул и поднялся. Вперед вышли две женщины в красных нарядах. Они придержали ткань, чтобы не закрывала вход, и следом за ними показались жених и невеста.
Лицо Тахиры не было закрыто, как мое. Свадебный наряд варваров состоял из длинной юбки необычного покроя, волочащейся по ковру, и легкой чоли[4], что прикрывала плечи невесты. Расшитое замысловатыми узорами, изображающими райских птиц, оно смотрелось просто и в то же время нарядно.
На кожу принцессы были нанесены рисунки, отличавшиеся от тех, что на моей свадьбе украшали мои руки. Лицо Тахиры разрисовали белыми узорами с красными полосами, что делало изображение объемным и на удивление совсем не портило ее красоты, а в какой-то мере даже подчеркивало ее.
В ушах варварской принцессы висели тяжелые золотые серьги, на груди – ожерелье из переплетенных тонких цепочек, такое толстое, что мне было интересно, как Тахире удается не сгибать шею. Множество браслетов и кольца на каждом пальце дополняли образ невесты.
Завидев свою принцессу, варвары снова подняли крик, и лишь когда Шаккар, вдоволь наслушавшись радостных воплей, поднял руки и развел их в стороны, призывая к тишине, мужчины замолчали.
Тахира подняла глаза и посмотрела на брата, затем на меня. Скользнула по лицу глазами, улыбнулась, словно пыталась меня поддержать. Даже сейчас она подумала обо мне, и сердце сжалось от благодарности.
«Жаль, – подумала я, улыбнувшись в ответ принцессе, – что боги не дали нам больше времени. Мы бы стали хорошими подругами!» Но я не стала гневить богов и решила, что благодарна им хотя бы за то, что познакомилась с такой замечательной девушкой.
Шаккар шагнул к сестре, протянул к ней руки, и Тахира почтительно опустила голову, позволив брату поцеловать себя в лоб почти так же бережно, как несколько мгновений назад он поцеловал меня.
Я покосилась на Сарнай. Первая жена с улыбкой смотрела на принцессу, но в глубине ее взгляда я прочитала откровенное облегчение, словно женщина радовалась избавлению от Тахиры. Мне кажется, сестра Шаккара настраивала против Сарнай своего брата, а вот теперь она остается в другом городе… навсегда!
Шаккар что-то произнес на своем языке, обращаясь к сестре-невесте. Варвары слушали его речь с важностью, и я невольно прониклась, хотя не понимала ни единого слова. Но затем мой муж повернулся к Акраму и снова заговорил, только теперь на общепринятом языке, и я могла услышать его слова.
– Ты показал себя смелым и сильным воином, Акрам, сын Борхана. Я почту за честь отдать такому мужу свою любимую и единственную сестру. Береги ее и люби всем сердцем и поймешь когда-нибудь, какое сокровище я доверил тебе! – Шаккар протянул руку и прикоснулся к груди брата там, где билось его сердце. – Теперь мы братья. Твоя беда – моя беда, твое счастье – мое счастье! – И крепко обнял Акрама, после чего и варвары, и люди моего отца подняли радостный крик.
Первый обряд был завершен.
После все отправились за шатер, где на открытом пространстве, под навесом из тканей, трепещущих на ветру от малейшего дуновения, были накрыты низкие столы. Здесь я увидела музыкантов, по всей видимости, приведенных отцом, танцовщиц в прозрачных костюмах, лукаво улыбающихся и рассматривающих варваров с нескрываемым любопытством. На земле были постелены ковры, на коврах – расшитые подушки для удобства.
Молодым отвели отдельный столик, за которым они должны были сидеть вдвоем, и я порадовалась за Тахиру. По крайней мере, у моего брата не было первой жены и ей не придется терпеть ее присутствие, чувствуя себя лишней.
По левую сторону от молодых усадили отца и мать с приближенными. По правую устроились мы: Шаккар, а рядом, по обе стороны, его жены. Я и Сарнай.
Аббас опустился на подушки в стороне от нас. Возле него расположились хорошо одетые воины, по всей видимости, имевшие большой вес при Шаккаре. Я мазнула по лицам спокойным взглядом и посмотрела на столы, еще пустующие.
Но вот гости расселись, заиграла музыка, утонувшая в гомоне голосов. Слуги стали ходить с подносами, и постепенно столы оказались заставлены блюдами и винами. Здесь было все, от сыров и мяса, от копченой и жареной рыбы до сладостей и фруктов в плетеных тарелках. Вина лились рекой. Варвары ели жадно, и мне было неприятно смотреть, как они вытирают грязные руки о свои богатые одежды, видимо, надетые в честь празднования свадьбы принцессы Тахиры. Я то и дело ловила себя на том, что чаще всего поглядываю на молодых, что сидели отдаленно и едва притронулись к еде.
«Интересно, волнуется ли Тахира?» – подумала я. Мне и правда было любопытно, что сейчас испытывает прекрасная сестра Шаккара.
Вот музыка изменилась. На смену тонкоголосым флейтам пришли тяжелые барабаны. Под их звуки в центр вышли танцовщицы и закружились в танце жизни, зазывно качая округлыми бедрами и взмахивая тонкими руками, больше похожими на крылья птиц. Вызывающе прекрасные, с распущенными волосами – почти у всех девушек они спадали ниже талии, – они невольно привлекали внимание мужчин. Посмотрела на мужа и заметила, что он на красавиц почти не смотрит и кажется задумчивым. Наверное, переживает за сестру! Мне стало интересно, переживал ли так Акрам, когда меня отдавали за варвара?
С братом у нас особой близости никогда не было. После пяти лет его, как и всех мальчиков, удалили на мужскую половину дворца, где обучали наукам, воинскому делу. Я же росла на женской половине и постигала свои премудрости будущей повелительницы, еще не зная, что предложение повелителя варваров Вазира перечеркнет все то будущее, что рисовалось туманом вдали. И уж точно я не желала становиться женой такого человека, как принц Шаккар. Но от судьбы не уйти. Случилось то, что случилось. Мне надо просто принять произошедшее и научиться искать пользу даже в самом плохом и трудном.
Со вздохом взяла с блюда сочную алую ягоду и отправила в рот, ощутив кисло-сладкий вкус, едва надкусив. Посмотрела на легкий танец девушки в воздушных одеждах, невольно вспомнив, как сама недавно танцевала для Шаккара. То, что последовало за танцем, вспоминать не хотелось.
Я повернула голову и посмотрела на мужа. Он сидел невероятно прямой, с легкой усмешкой на губах, твердость и нежность которых я уже знала. Темный взгляд мужчины скользнул на меня, но из-за плеча Шаккара возникло лицо Сарнай. Я вздрогнула, когда ее светлые, цвета неба, глаза с насмешкой скользнули по моему лицу, и опустила взор.
«Если бы не первая жена, – подумала я, – можно было и смириться со своим положением!» Я прекрасно понимала, что Сарнай, при всех ее улыбках, меня не любит. Но я понимала ее. Как полюбить ту, с которой приходится делить своего мужчину?
Музыка стихла. Танцовщицы убежали, раскланиваясь и одарив улыбками мужчин. Шаккар встал и поднял вверх ладони, призывая присутствующих к тишине.
– Принесите поднос! – велел он громовым голосом. Я подняла взор и увидела, как с противоположного конца навеса появились двое. Мужчина и женщина, что несли серебряный поднос, на котором лежали самые разные вещи. Какие именно, я толком не рассмотрела.
Люди прошли мимо столов и остановились перед молодыми, опустились на колени, поставив на стол свою ношу, и с поклоном встали, разошлись в разные стороны. Женщина – к людям отца, мужчина – к варварам.
«Второй ритуал!» – поняла я и стала с интересом наблюдать, что будут делать молодые. Акрам, судя по всему, правила знал. Он взял с подноса горсть риса и повернулся к жене.
Тахира вздохнула, а затем открыла рот.
Сарнай наклонилась ко мне, а когда Шаккар заговорил на своем языке, стала переводить.
– Пищу свою раздели с женой! – сказала она голосом, похожим на урчание домашней кошки.
Акрам взял кувшин и налил из него воды в кубок. Тахира наклонилась к краю чаши, поднесенной ей мужем, сделала глоток.
– Воду свою раздели с женой! – перевела Сарнай следующие слова Шаккара.
Затем принц взял в руки отрез плотной ткани, размотал и накинул его на плечи, бережно укутав невесту.
– Отдай ей свое тепло и свое сердце! – услышала я голос первой жены.
И последним Акрам положил в ладонь Тахиры какое-то зерно. Шаккар что-то сказал, но в этот раз Сарнай не перевела. Она села на свое место и нахмурилась. Я потянулась было спросить, но тут Акрам взял с подноса золотой браслет и надел его на руку жены. Я посмотрела на лицо Тахиры, и мне показалось, что легкая тень исказила ее черты. Показалось или нет?
Тахира взяла свой браслет и украсила им руку мужа, и гости восторженно закричали.
Обряд был завершен. Теперь оставалось только подношение даров.
Я не ошиблась, и скоро волна дарителей потянулась к столу молодой пары. Как когда-то перед нами с Шаккаром, перед Акрамом и Тахирой выросла гора подарков – ткани, украшения, оружие для жениха… и эта гора все росла.
Шаккар последним подошел к сестре. Он оставил нас с Сарнай и хлопнул в ладоши. Два крепких раба принесли длинную прямоугольную подушку, на которой лежали мечи.
Мой муж подошел к молодым и с улыбкой проследил за тем, как принимает дар Акрам. А вот в глазах Тахиры вспыхнула подлинная радость, когда в ее руки лег тяжелый клинок.
– Ты все же решил подарить его мне? – проговорила она еле слышно.
– Чего только не сделаешь ради любимой сестры! – усмехнулся Шаккар.
«По всей видимости, она мечтала об этом мече, – догадалась я. – Шаккар подарил парные – один Акраму, второй Тахире!» И почему меня не оставляла мысль, что это что-нибудь да значит?
Я посмотрела на Сарнай. Первая жена молчала, наблюдая за происходящим, и совсем не улыбалась. Казалось, сейчас ее мысли далеко… Мне стало интересно, о чем она думает, эта бесстрашная женщина, воительница, способная повести за собой в бой варваров! Какими разными мы оказались с Сарнай. Я слаба – она сильна. Помнится, Тахира рассказывала, что первая жена до встречи с Шаккаром была рабыней. А ведь нашла в себе силы подняться из грязи, да еще и как подняться! Воительница достойна уважения!
«Не жалей ее!» – мелькнула мысль, но в сердце уже шевельнулось что-то глупое.
«Она растопчет тебя при первой возможности!» И это была правда.
Вернувшийся Шаккар занял свое место между нами, его женами. Я заметила, что он покосился на первую жену и Сарнай ответила ему сдержанной улыбкой.
– Твой брат оказался достойным! – сказал, обратившись ко мне, муж и повелитель. – Я рад!
Я склонила голову, принимая его слова.
А праздник продолжался. Застолье с музыкой и танцами красавиц рабынь, что выходили снова и снова, переодетые в новые красивые наряды. Гости ели, жених и невеста, наверное, были единственными, кто вел себя сдержанно. Думаю, будь между ними все по любви, совсем не так вели бы себя Тахира да и Акрам…
Все закончилось далеко за полночь. Мириады звезд рассыпались по черному бархату неба. Тонкий лик убывающей луны проплыл далеко за горизонт, застыв над нашими головами. Светильники уже прогорали и начали чадить, когда Акрам встал и протянул руку своей жене.
Гости не сразу заметили это, а когда увидели, что пара поднялась из-за стола, затихли, но только для того, чтобы всего через мгновение разразиться криками.
Я устало посмотрела на Сарнай. Женщина сидела улыбаясь, словно совершенно не утомилась от долгого празднования. Она много пила, но при этом казалась почти трезвой. Покосилась на меня и произнесла:
– У нашего народа есть обычай – провожать молодых до их шатра, хотя мы не требуем крови на простынях. – И встала на ноги. – Пойдем, вторая жена, мы должны быть в числе первых, кто пойдет следом за молодыми! – И, не глядя на меня, шагнула мимо столика, нырнув в толпу гостей.
– Майрам. – Шаккар повернулся ко мне. Объяснением Сарнай он остался доволен – это избавляло его самого от необходимости что-то мне рассказывать. Протянул руку и помог выбраться из-за стола, а затем вывел вперед.
Пьяные гости, позволившие себе лишку на празднике, что разрешалось законами как нашей страны, так и прибывших варваров, уже устремились следом за молодыми. Нас пропускали вперед, кланялись. А кто не успевал или был слишком пьян, того мой муж просто отшвыривал в сторону. Его рука сжимала мою бережно и вместе с тем с силой, защищая от неловкой толпы.
Вот мы уже идем за Тахирой и Акрамом, рядом Сарнай и мои родители, а следом длинным шлейфом тянутся гости.
У свадебного шатра мы остановились, и Акрам повернулся к провожатым. Поднял вверх руки – сейчас пришел его час говорить.
– Спасибо всем за этот праздник! – произнес он. – Мы с моей женой благодарим вас за дары и дань уважения! – Они с Тахирой поклонились нам, мы поклонились в ответ, а затем Акрам взял за руку свою молодую жену и вместе с ней прошел в шатер.
Тяжелый полог упал, отрезав молодых от пьяных гостей, поднявших радостные вопли. Я посмотрела на родителей, мечтая подойти к ним, но мать только бросила на меня улыбающийся взгляд, полный слез, а затем ушла вместе с отцом и его людьми. Они возвращались в город. Варвары в свой лагерь. На месте пиршества остались только рабы, убиравшие мусор, да надсмотрщики.
Свадьба была окончена.
Я почти не удивилась, когда Шаккар провел меня до нашего шатра, но когда, откинув полог, он не отправился следом, застыла и оглянулась назад.
Муж стоял на пороге и смотрел на меня странным мерцающим взглядом, и я неожиданно поняла – сегодня я снова буду спать одна. Возможно, он и вернется, но ближе к утренней заре, чтобы притянуть меня к себе и сжать в своих медвежьих объятиях, давая почувствовать запах другой женщины.
– Хороших снов, моя принцесса, – сказал он тихо, и полог упал, оставив меня одну.
Я прошла в центр шатра, принялась снимать украшения, а когда почувствовала, как в спину подуло сквозняком, обернулась, поймав себя на мысли, что это вернулся принц. Но нет. В шатер вошли женщины, чтобы помочь мне разоблачиться перед сном и вымыться после душного знойного дня и последовавшего за ним вечера.
Уронив руки, позволила себя раздеть и вымыть. С особой тщательностью они помыли мои длинные волосы, а затем, переодев меня в какую-то легкую рубаху, доходившую чуть ниже бедер, уложили спать и вышли.
Лежа на подушках, я думала о том, что сейчас Шаккар рядом со своей женой. Сарнай всегда будет занимать главное место в его жизни, и по идее я должна была бы радоваться, но что-то мешало это делать. Это не было ревностью, но было страхом…
«Сарнай слишком сильна. Она настоящая повелительница Шаккара! – подумала я и, перевернувшись на спину, уставилась в потолок шатра. – Мне надо многое постичь и постараться стать ближе к мужу, раз уж так повелела судьба. Иначе я могу стать просто женщиной для вынашивания его детей, а что потом?» Именно это «потом» и страшило меня.
Тахира ушла. Теперь я одна, и мне надо взять себя в руки, переступить через собственный страх и начать бороться.
Закрыла глаза, призывая сон… но он все не шел, и я неожиданно поняла, что так и не усну, пока не придет Шаккар…
…Если он придет…
В свадебном шатре было пусто. Почти пусто, не считая огромной постели, разостланной по обычаю варваров прямо на земле.
Сверху на шкуры были уложены одеяла и подушки. Красивые, яркие, расшитые золотом и серебром, с узорами из птиц и змей, свитых в тугую пружину, словно перед прыжком на свою жертву.
Акрам посмотрел на свою молодую жену, что опустилась на ложе и сняла свадебный платок, положив его небрежным ярким лоскутом в сторону.
Тахира смыла с кожи краску, и принц впился взором в ее черты. Она была хороша. Даже более чем хороша. Она была прекрасна, и тело Акрама отозвалось привычной жаждой.
«Моя жена!» – подумал он.
Совсем не такой представлял себе наследник Борхана собственную свадьбу. Совсем не по чужим варварским обычаям, с женщиной, которую увидел несколько дней назад на свадьбе сестры, хотя, признаться честности ради, тогда принца захватил ее танец, предоставленный как подарок от Шаккара. Захватили отточенные плавные движения, грация и сила, позволившие ему понять – эта девушка умеет владеть оружием наравне с воинами его отца. Варвары позволяли своим женщинам сражаться. Они позволяли им слишком многое, возможно, потому сейчас во взгляде Тахиры, устремленном на него, ее мужа, не было и толики покорности, присущей женщинам его народа. Во взгляде принцессы варваров был только вызов и ни капли смирения, которое он привык видеть.
Акрам подошел к жене. Тахира подняла на него взгляд, посмотрела оценивающе. Красивые губы девушки изогнула насмешливая улыбка, но она продолжала молчать и лишь смотрела на своего мужа, а в глазах сверкали искры – то ли отблески от огня, горевшего в светильниках, то ли ее собственный внутренний свет. Мужчина этого не знал. Он опустился на ложе рядом с принцессой. Встал на колени перед ней, продолжая глядеть сверху вниз, а затем произнес:
– Раздевайся! – Голос прозвучал неожиданно сипло. – Я хочу видеть свою жену без всех этих тряпок!
Тахира ответила насмешливым взглядом и потянулась рукой, словно намереваясь снять первый слой свадебного наряда. Акрам сам не заметил, как сглотнул, проследив взглядом за плавным движением ее руки. Неожиданно он понял, что ему не терпится увидеть ее обнаженной. Волна желания прокатилась по телу мужчины, сосредоточившись в самом низу, наливаясь кровью. Тахира опустила взгляд и посмотрела туда, где под тканью широких шаровар отчетливо проступило желание мужчины. Усмехнулась насмешливо и, подняв руки, сняла ожерелье – тяжелое, золотое, просто роскошное, – уронила на ложе, отпихнула рукой, словно побрякушку. А затем встала на ноги одним плавным движением, как поднимается кошка. Акрам проследил за ней взглядом и неожиданно понял, что они таким образом поменялись местами – его жена теперь взирала сверху на своего мужа, распластавшегося у ее ног. Странное неприятное ощущение забралось под кожу принца, словно зуд. Не пристало женщине смотреть с таким вызовом на мужа, она должна быть беспрекословной, нежной и податливой.
«Что не так с этой женщиной? – мелькнула мысль в голове Акрама, но он тут же сам ответил на свой вопрос: – Она женщина-варвар! Она не умеет быть покорной!» И снова вспомнил танец мечей в исполнении Тахиры.
Вытянул руку и запустил ее под подол широкой юбки молодой жены. Прикоснулся к бархату кожи и вздрогнул от острого желания, сам не ожидая подобной реакции.
У Акрама было много женщин. Рабыни, умеющие доставлять удовольствие, мягкие, покорные, с приятными мужским рукам округлостями в нужных местах, такие, какими он привык видеть их, но странная девушка, отданная ему в жены судьбой, девушка, в глубине глаз которой сверкали достоинство и непокорность, возбудила его сильнее, чем все ласки опытных любовниц… а ведь всего-то прикоснулся к ее ноге!
Акрам хотел было встать, но Тахира, продолжая хранить молчание, покачала головой. Подняла ногу и поставила ее на плечо мужчины, а затем с силой толкнула принца, повалив на спину и продолжая возвышаться над ним.
– Если ты хочешь получить меня, тебе придется постараться! – наконец сказала девушка.
– Что? – Акрам в одно резкое движение оказался на ногах. Шагнул к жене, взглядом приказывая подчиниться.
– Ты забыл, кто я? – произнесла Тахира. – Мне не надо приказывать, меня надо просить!
Брови мужчины сошлись на переносице.
– Моя жена будет следовать законам моей страны! – сказал он грозно.
Губы принцессы варваров дрогнули.
– Будет, если сама того пожелает, – ответила она, – но пока я не желаю этого!
– Ты смеешь мне перечить?
– Сейчас нас никто не видит. – Тахира шагнула назад, увеличив расстояние между собой и мужем. Акрам нравился ей, но его стремление подчинить – нет. Оно вызывало отторжение и негодование. – Я не посмела бы отказать мужу на виду у его людей, чтобы не опозорить его, но здесь, когда мы вдвоем, прояви уважение к своей жене. Я не наложница, а жена!
Акрам метнулся к девушке, схватил за руку и дернул на себя, прижимая к телу, позволяя ей понять, что она желанна. Тахира вывернулась из его рук, умело выскользнула змеей.
– Поймай меня! – рассмеялась она.
Акрам еще больше нахмурил брови.
– Что это за игры, женщина?
Тахира мягко отступила назад.
– Теперь я понимаю, отчего бедняжка Майрам так себя ведет, – сказала она. – Как можно быть иной в этом мире мужчин! Ваши женщины словно тени, они бесправны, а я такой быть не желаю.
– Ты будешь такой! – отозвался на ее слова принц. – Нет ничего позорного и унизительного в подчинении своему мужу и господину.
Тахира выпрямилась. Гордая, с прямой спиной. Посмотрела на Акрама так, что он захотел немедленно прогнать этот взгляд, это выражение из ее глаз, но не применяя силу.
«Не стоит ее пугать!» – решил он и, чуть пригнувшись, шагнул к жене.
Тахира повторила его движение, с улыбкой задрав подол юбки. Ловко подвернула его, обнажив длинные стройные ноги, при виде которых член Акрама вздрогнул и снова стал наливаться кровью. Эта девушка его возбуждала, заводила, заставляя сердце биться в безумном предвкушении приза, который он непременно должен получить этой ночью и получит, ведь она по всем законам принадлежит ему!
«Не думал, что моя первая брачная ночь будет такой!» – мелькнуло в голове мужчины, а губы почему-то растянулись в улыбке, а затем он прыгнул вперед, намереваясь сбить принцессу с ног, повалить на ковер и, воспользовавшись ситуацией, задрать эту проклятую юбку еще выше… а потом…
Тахира мягко отступила вниз и махнула руками, проделав странные движения, после которых удивленный Акрам понял, что в гордом одиночестве лежит на спине, а его жена, такая желанная, но недосягаемая, смеется, стоя в шаге от распластанного тела принца.
Он сел, встряхнув волосами.
– Значит, так! – произнес он.
Ему ответом были вздернутый подбородок и надменная улыбка, полная превосходства.
Акрам не спешил в этот раз подниматься на ноги и просто смотрел на жену. Ее дерзость должна была разозлить его, но почему-то, напротив, завела до невозможности. Стало интересно, как быстро он сможет покорить гордое сердце варварской принцессы.
Акрам понимал, что здесь не помогут угрозы, да и не хотел он начинать совместную жизнь с них.
– Почему ты не хочешь принять свою судьбу, женщина? – произнес он обманчиво мягким голосом.
– Я не раздвину ноги для тебя только потому, что нас связал обряд, – ответила Тахира в тон. Ее глаза искрились. – Я признаю обряд, но не признаю твое господство над собой. Я рождена, чтобы быть равной своему мужчине. А пока ты это не поймешь, ко мне не прикоснешься!
Акрам встал. Медленно и осторожно, словно боялся спугнуть тонконогую лань.
– Ты же не станешь брать меня силой? – спросила она с вызовом.
– Я не беру своих женщин силой! – ответил мужчина, но меж тем направился к девушке.