Домашняя / Мистика / Тени города часть первая – Слимпер Николай

Тени города часть первая – Слимпер Николай

— До того, как стать Охотником, — сказала она, — я занималась художественной гимнасткой и в основном акцентировалась на ленте. Кусаригама, конечно, мало похожа на ленту, но именно это оружие мне поддалось лучше других.
Помимо кусаригамы, у Афро еще были и ножи, но их использовали почти все Охотники, а кто-то даже применял их как основное оружие.
— А почему вы выбрали меч? — На этот раз Джону задала вопрос Сьюзен.
— Потому что меч — это круто! — ответила за него Афро и снова рассмеялась. — Так ты в тот раз ответил?
— Я выбрал меч, потому что он удобнее всего для борьбы с Тенями, — пояснил Джон. — Я хотел выбрать клеймор или бастард, но тогда то оружие оказалось для меня слишком тяжелым, пришлось взять более легкую катану.
— Синигами! — фыркнула Афро.
— Что?
— Синигами, — повторила Охотница. — Это прозвище Джонни. Так называют Бога смерти в Японии, а у него как раз японский меч, которым он орудует лучше, чем любой, кого я знаю.
Джон сразу вспомнил Мрачного Жнеца. Хорошо, что она с ним не знакома, подумал он. Если тот победил Майлза в рукопашной, а его в бою на мечах, то, возможно, и в обращении с кусаригамой он куда искусней. Джон не хотел думать о том, что Жнец силен в использовании любого вида оружия, ведь для обычного человека это практически невозможно. Хотя, Жнец мог быть уже и не человеком. Об этом Джон тоже не хотел думать.
— А почему тогда вас так не прозвали, если вы тоже используете японское оружие? — спросила Сьюзен у Афро.
— Потому что у меня больше выделяются другие черты внешности, — с наигранным самодовольством ответила она, поправляя афро на голове, хотя вместе с тем, Оливер был уверен, она имела в виду и свою внешность, за которую ее прозвали Афродитой. Оли было интересно, какое прозвище может получить он, если станет Охотником, ведь, по его мнению, он ничего особым не выделяется.
— Ты сама себе придумала прозвище, — сказал Джон, — а мне его дали, даже не спросив, нравится оно мне или нет.
— Я назвала себя Афро, а Афродитой меня уже нарекли другие. И Джон Сэндмен звучит не так круто, как Синигами. А ты же любишь все крутое, да? — вновь рассмеялась она.
Оливер, как и Сюьзен, тоже невольно заулыбались, но молодой парень все же решил вернуть разговор в прежнее русло:
— Так значит, Теней отпугнули амбисидианом?
— Нет, — ответил Джон, когда Афро затихла. — Если верить словам самих Теней, они прибыли на Землю, потому что их собственная Вселенная умирает. Местное Солнце, как и почти все остальные звезды, потухло, погрузив мир в вечные холод и тьму. Когда-то Тени тоже были развитой расой существ, но из-за произошедшего они эволюционировали — или инволюционировали, если судить по их внешности и интеллекту — в этих уродливых тварей. Именно из-за вечной тьмы в их мире, Дыре, они боятся яркого света, в том числе и солнечного. Он может их сильно ослабить и даже убить. Тебя нашли в гетто, где не так много Охотников, а те, что есть, всегда ходят группами и с мощными ультрафиолетовыми фонарями, которыми они и воспользовались. Можно сказать, что тебе крупно повезло.
— Но не моим друзьям, — тихо проговорил Оливер, хотя хотел произнести это лишь в своих мыслях. Если бы они пришли на две минуты раньше, подумал он уже про себя, их можно было бы спасти. Оли хотел обвинить Охотников за то, что те опоздали, из-за чего его друзья теперь одержимы монстрами из другого мира, он хотел выплюнуть обвинения в лица Джона и Афро, но глубоко в душе понимал, что они ни в чем не виноваты. И даже те Охотники, что притащили его в штаб организации, тоже не виноваты, ведь они спасли ему жизнь, и никак не могли предугадать, что произойдет, когда они его найдут, но ведь они все равно могли поторопиться… У него раскалывалась голова от этих мыслей, хотя от боли от сотрясения уже давно не осталось и следа. Все, что ему сейчас было нужно — время, чтобы разобраться в себе и решить, как поступить дальше.
Когда он уже открыл рот, чтобы сказать это, Сьюзен перебила его, задав вопрос, ответа на который он боялся:
— Когда человека захватывает Тень, неужели нельзя ничего сделать, чтобы спасти его?
Охотники вновь переглянулись, но на этот раз их игры в гляделки затянулись. В конечном итоге Джон вздохнул и повернулся к подросткам:
— Те небольшие комнаты, где вы находились, предназначены для выявления одержимых, а также для потенциальных будущих Охотников. Если вы согласитесь ими стать, вам дадут подписать бумаги о неразглашении и переселят в другие комнаты, которые вы видели, когда переодевались. В боксах же напротив находятся Тени и одержимые ими людьми.
— Эти чудовища находились так близко от нас?! — поразилась Сьюзен.
— У них не достаточно сил, чтобы разбить то бронированное стекло, а двери выходят на другой блок здания, так что вам ничего не угрожало. Так вот, — продолжил он, — крайне редко бывает так, что Тень покидает тело человека по собственному желанию, если конечно оно уже не на последней стадии разрушения. Такие случаи редки, но каждый раз носитель умирает уже в следующую минуту. — Взглянув на лицо Оливера, у которого в горле застрял комок, Джон попытался его обнадежить: — Это ничего не значит, — сказал он, — ученые вскоре вполне смогут найти способ изгнать Тень без вреда для носителя.
— Если не будет слишком поздно, — прошептал Оливер.
Снова наступила тишина, нарушаемая лишь переговаривающимися за другими столиками Охотниками. Большинство не обращало внимание на четвертку, засевшую в углу, но некоторые посматривали, явно не понимая, что в таком баре делают, по сути, еще подростки, пусть даже и в компании других Охотников. Оливер иногда оглядывался, кода кто-то уходил из бара или заходил в него, и каждый оброненный на зал взгляд заставлял его вздрагивать, когда он натыкался на чьи-то глаза, разглядывающие его в ответ.
Помимо того, что почти все были в черном, они как будто излучали какую-то темную ауру, хотя, возможно, это лишь разыгравшееся воображение. С Афро и Джоном Оливер ничего подобного не ощущал, несмотря на постоянную хмурость второго, но это могло быть лишь потому, что с ними он знаком, пусть и с момента первой встречи прошло… Оливер взглянул на часы, висящие над стойкой, и удивился — прошло лишь чуть меньше двух часов с момента, когда они сюда пришли. Слушая Джона и Афро, которая иногда вставляла свои комментарии, он почти забыл про еду, и теперь она была уже давно остывшей. Чувство голода притупилось, однако Оливер не отказался бы от добавки, но ему было неловко говорить об этом Джону, и так платившему за его еду, которую он даже не доел.
Когда молчание затянулось, его вновь прервала Сьюзен, явно приободряясь с каждым часом:
— А эта аберрация, она ведь у всех разная, я правильно поняла? — спросила она.
— Общее у Охотников лишь способность видеть в темноте и более быстрое восстановление, ну и иммунитет к одержимости Тенями, конечно. Остальные способности индивидуальны, хотя одинаковые встречаются тоже часто.
— А какие у вас?
— Я не сплю, — просто ответил Джон.
— В смысле? — не поняла Сьюзен.
— В прямом. С момента Катастрофы я не спал ни минуты, не помогают ни снотворное, ни дубинка по голове, хотя я все равно чувствую себя постоянно бодрым, если, конечно, не занят чем-нибудь выматывающим, но тогда мне хватает простого отдыха.
О том, что Джон видит Мефистофеля, которого, кстати, он сам так назвал, не знал никто, даже Бобби. Когда он в первый раз его увидел, то находился один, поэтому никто не мог удивиться тому, как он разговаривает с воображаемым «другом». Затем, когда Мефисто объяснил, что его видит и слышит только Джон, тогда еще подросток решил об этом умолчать, так как боялся прослыть сумасшедшим. Иногда ему казалось, что не только Мефистофель являлся плодом его воображения, но эти мысли исчезали каждый раз, когда он обнажал свой меч, чтобы сразиться с вполне реальным врагом, сотканным из зловещей тьмы. А еще он понял, что не обязательно быть сумасшедшим, чтобы видеть то, чего не видят и не хотят видеть другие.
— А у вас? — обратилась девушка к Афро? Та лишь отмахнулась рукой в кожаной перчатке:
— Ничего сверхъестественного. К слову, не у всех Охотников есть какая-нибудь дополнительная особенность, кроме стандартных. Некоторые особенности — это просто болезни, иногда довольно неприятные. То, что Джонни не спит — это тоже болезнь.
— А у нас тоже могут быть способности? Как о них узнать?
— Никак. Джонни, например, узнал о своей, когда неделю провалялся без сна.
— И чем вы занимаетесь все это свободное время? — поинтересовалась Сьюзен. Джон пожал плечами:
— Убиваю время в интернете, оттачиваю мастерство владения мечом и другим оружием, просто гуляю.
Джон вдруг резко выпрямился, словно о чем-то вспомнил, и обратился к Афро:
— Ты что-нибудь знаешь о башне с часами «Минута Икс»?
— А кто не знает? — усмехнулась Афродита.
— Я не о том. Ты знаешь, что там произошло прошлой ночью?
— Нет, а там что-то произошло?
— Мне надо позвонить. — Джон встал, и Афро пришлось выпустить его из-за стола. Подойдя к стойке, он что-то сказал хозяину заведения и тот кивнул на висящий у входа в кухню телефон. Подойдя к нему, Охотник снял трубку и набрал номер, через несколько секунд сбросил и набрал заново. Оливеру показалось, что он встревожен, хотя и не так сильно, чтобы это ярко отразилось на его лице.
— Бобби, ты еще на базе что ли?
— Ну а куда я денусь? Что мне в баре делать? Все знают, что мы сегодня закрыты. Бобби не любил закрывать бар, даже если всю ночь не было ни одного клиента.
— Ладно, не важно. Я звоню узнать, что ты слышал о произошедшем вчера ночью в башне с часами «Минута Икс»?
— А в чем дело?
— Циферблат вчера рухнул. Народ говорит, что там ночью кто-то то ли дрался, то ли стрелял, то ли еще чего. Вот я и подумал, что это мог быть кто-то из наших, нарвавшихся на Жнеца или его соратников.
На том конце трубки повисла тишина. Джон не выдержал:
— Алло, ты там?
— Да-да, просто если ты прав, я хочу заранее придумать, что сказать нашим многоуважаемым боссам, когда с ними увижусь, благо, я нахожусь уже в штабе и встречусь с местным главой филиала, а если он откажется, я ему… В общем так, ты рассказал своему подопечному о нас?
— Все, о чем они должны знать. Тут еще Афро со своей, так что…
— Это хорошо, — перебил его Бобби. — Короче, возвращайтесь обратно в штаб, к вашему приходу я уже должен закончить не слишком приятный разговор с начальством.
— А остальные? Мы не знаем, где они.
Бобби снова помолчал:
— Грасс вроде мобильный носит, — сказал он, и после паузы добавил: — Позвоню в несколько ближайших заведений и попытаюсь их найти. Возвращайтесь, — добавил он в конце и бросил трубку.
Если и Бобби ничего не знает, то простые Охотники и подавно. Джон не привык задавать вопросы, но в последнее время они у него появились, вот только отвечать на них не спешили, будь то Тор, который теперь Бальдер, или организация, которая ни с того ни с сего вдруг обзавелась секретами, о которых не знает даже Бобби.
Он вернулся к столику.
— Мы возвращаемся в штаб.
— Что-то случилось?
— Надеюсь, что нет.
Как Джон и предполагал, платить пришлось ему одному. Афро даже из приличия не предложила оплатить хотя бы за себя.
Когда они уже шли обратно по парку, Оливер решился задать еще один вопрос:
— Вы сказали, что если мы согласимся стать… Охотниками, то нам дадут подписать документы о неразглашении и переселят в другие комнаты. А если мы откажемся?
Немного помолчав, Джон ответил:
— Вам сотрут память о последних днях жизни. Современные препараты на это способны; вы просто проснетесь в своих кроватях со страшной головной болью и ничего не будете помнить о том, что узнали об Охотниках и Тенях. За вами по-прежнему будут следить наши наблюдатели. Препараты на каждого действуют по-разному, — предупредил он, — кто-то может забыть лишь один день, и ему приходится стирать память снова, а бывает и так, что пропадает целый месяц.
— Получается, выбора-то у нас особого и нет, — вздохнула Сьюзен.
Афро понимающе посмотрела на Джона и ничего не сказала.
Бобби просил, даже чуть не умолял, чтобы они не говорили того, что может заставить новичков отказаться вступить в организацию, поэтому Джон решил умолчать последний вариант. Он предполагал, что они нечего не забудут, но все равно не будут частью организации. Таким людям не стирали память, а просто заставляли подписать кое-какие документы, в которых говорилось, что они некоторое время лежали в психлечебнице с расстройством психики и галлюцинациями. Если такой человек начинает болтать о демонах и охотниках на них, эти бумаги тут же всплывают, а человека забирают в психушку уже по-настоящему. В особую психушку, принадлежащую организации «Тенелов». Людей там не лечат, потому что, по сути, они не больны, но все равно держат взаперти. Меры очень жесткие, но если таким образом можно предотвратить мировой хаос, который может возникнуть при всплытии правды, организация готова на этой пойти.
Джон очень надеялся, что остальные трое Охотников, которые взяли под опеку новичков, тоже додумаются не говорить больше необходимого.
Подходя к зданию организации, Оливер, конечно, не ожидал, что там что-то изменилось, но кое-какие перемены все же случились, однако касались они лишь его самого. Поднимаясь подземных коридоров на поверхность, он все еще был Оливером, парнем из гетто, отец которого беспробудно пил и иногда даже бил своего сына, заставляя того ходить за выпивкой в магазин, ближайший из которых находился почти в километре от дома. Но возвращаясь обратно, он возвращался со знаниями, которые полностью перевернули его мир. Теперь он мог видеть в темноте, а его раны заживали немного быстрее, чем у всех остальных людей, хотя ему не очень хотелось это проверять. А еще существа из другого мира, способные вселяться в людей и контролировать их. Любой человек может оказаться одним из них, даже друзья и родственники.
Мир не такой, каким был три часа назад. Хотя нет, мир тот же, это я изменился.
Джон что-то сказал охранникам у входа, и один из них связался с кем-то по рации.
— Сейчас вы вернетесь в свои комнаты, те, со стеклом, потом, если хотите, сходите перекусить. Следующей ночью вас всех пятерых спросят, что вы выбрали.
Когда Джон договорил, лифт в вестибюле открылся, оттуда появились двое — доктор Джейсон, как узнал Оливер, и еще одна женщина, отвечающая за Сьюзен. Вниз они отправились без Джона и Афро.
Джон нажал кнопку вызова, при этом пробубнив о том, что пора бы уже и второй лифт сделать рядом. Афро с ним согласилась.
Основной офис «Тенелова», где и находился кабинет главы филиала, располагался на самом верхнем этаже здания. Если бы кто-то попал на этаж, не зная, где находится, он бы не отличил открывшуюся перед ним картину от помещения обычного серого офиса, где сидели операторы-планктоны и принимали звонки. Но на самом деле сюда звонили не ради психологической помощи или покупки товаров из магазина на диване. В офис стекалась вся информация об активности Теней в Бруклине и ближайших районах, в том числе сюда звонили и Охотники, уничтожившие цель, вызывая на место чистильщиков. Сами Охотники редко даже заходили на территорию филиала, а если и заходили, на этаж поднимались еще реже, обычно лишь по личному приглашению главы.
Кабинет начальника филиала находился по правую стену от кабинок операторов, растянувшихся на десятки метров, словно огромный непроходимый лабиринт, и располагался посередине, из-за чего многие шутили, мол, что уже давно пора проложить велосипедную дорожку и сдавать велосипеды в прокат, дабы добираться до нужного кабинета быстрее и комфортнее.
Еще не дойдя до угла помещения, Джон и Афро заметили выходящего из кабинета Бобби, явно не в духе.
— Остальные еще не подошли? — спросил он, когда они все втроем встретились на полпути.
— Мы никого не видели. Ты нашел их?
— Грасс и правда сидел в одном из баров, сказал, что с ним и Барсук, но тот вроде как не смог поладить со своим подопечным. Сказал, что они уже направляется сюда.
— А Эвила?
— Где она — не знаю. Но она нам нужна, так что явится, никуда не денется.
Бобби помолчал, переступая с ноги на ногу, его явно что-то тяготило, но зная бармена, Джон понимал, что тот не скажет ни слова, пока не соберутся все. Еще будучи профессором в университете, он не любил повторять своим студентам одно и тоже по нескольку раз, а каждого, кто пропускал его лекции, он спрашивал вдвойне строже и задавал более каверзные вопросы, поэтому прогульщиков среди его студентов почти не наблюдалось.
Джон все же решил хоть как-то разговорить Бобби, но тот быстро нашел способ увильнуть и указал Охотнику за спину. Оглянувшись, он увидел вместе Эвилу и Барсука, который пытался сделать вид, что рядом с женщиной с вуалью чувствует себя вполне комфортно, что ему не особо удавалось. Только выйдя из лифта и увидев остальных, он быстрым шагом направился к ним, оставляя Эвилу, которая никогда особо не спешила, позади. Рядом с ней шел Грасс.
— Что Грасс имел в виду, когда сказал, что ты не поладил с подопечным? — тут же набросился на бывшего вора Бобби.
— А я чего? — отпрянул Барсук. — Сами виноваты, что дали мне этого забулдыгу. Может, я и сидел, но таким никогда не был. У него тюремные замашки, будто он всю жизнь провел за решеткой и был там самым-самым авторитетом. Строит из себя хрен знает кого, а только услышал о Тенях, сначала ржал, как свинья, а когда осознал, что я не шучу, чуть в штаны не наложил и сбежать пытался. Ну, я его и вырубил для верности, чтоб шумиху не поднимал.
Бобби лишь вздохнул и недовольно покачал головой, хотя невозможно было понять, чем он больше недоволен: поведением подопечного или тем, что Барсук так бесцеремонно его вырубил. Ведь после такого тот может наотрез отказаться от каких-либо дел с Охотниками, и тогда ему придется стирать память. Лучше, конечно, поместить его в «психлечебницу», потому что его способность видеть в темноте и ускоренное заживление ран никуда не денутся, а если он будет этим бахвалиться — а он будет, — то привлечет к себе ненужное внимание, и никакие бумаги его не испугают.
Демиург хотел что-то еще сказать Барсуку, но тут подошла Эвила, отчего бывший вор-домушник чуть не подскочил, когда увидел ее рядом с собой, тихо подкравшуюся со спины, и как бы невзначай отошел подальше, якобы чтобы что-то спросить у Джона. Бобби тут же переключил внимание на нее:
— А как твоя?
Эвила сначала повернула голову в сторону Джона, а потом опять посмотрела на Бобби и заговорила. Голос ее был тихий и немного скрипучий, словно она не привыкла разговаривать.
— У нее проблемы со сном, — медленно проговорила она. — Почти как у Синигами, только это не просто неспособность спать, а сильнейшая бессонница, из-за чего она почти всегда уставшая.
Эвила предпочитала именовать Джона не иначе как Синигами, даже зная, что ему это не нравится, а может, именно поэтому. Возможно, это было проявление ее необычного чувства юмора.
— Не удивительно, что она так плохо выглядит, — задумчиво сказал Бобби, нахмурившись. — Что-нибудь еще?
— Похоже, у нее нарколепсия.
— Нарколепсия и бессонница? — воскликнула Афро. — Ужасное сочетание. Не может уснуть, а если и спит, то не по собственному желанию. Врагу такого не пожелаешь.
Эвила как обычно никак не отреагировала на то, что ее перебили, но заговорил Бобби.
— Здесь слишком шумно, — сказал он, оглядывая сидящих за телефонами операторов, то и дело отвечающих на звонки, хотя обычно тут в разы более шумно, но нынче Тени по большей части залегли на дно. — Поговорим лучше здесь. — Он открыл ближайшую к нему дверь и зашел внутрь, уводя с собой и остальных. Это оказалось большой комнатой с длинным овальным столом посередине, явно предназначенное под конференц-зал. Бобби сел во главе стола, остальные расположились по обе стороны от него.
Сначала он попросил подробнее рассказать Охотников о своих подопечных, о том, что они узнали о них. Джон первым поведал об Оливере и его рассказе, в том числе и о его встрече с Тенями, о которой до этого тот не хотел никому говорить. Афро мало что смогла рассказать о Сьюзен, кроме того, что она вроде как все же склоняется к тому, чтобы стать частью организации. Грасс сообщил, что его подопечный, Мейсон, встретился с одержимым Тенью, когда решил прогуляться ночью с друзьями, решившими доказать самим себе, что они крутые и все такое. Его друзья разбежались, как только этот одержимый одним движением отшвырнул от себя одного из их компании, а сам Мейсон остался, чтобы, как он сказал, замочить урода, но его бита оказалась бесполезна, и если бы не подоспевшие Охотники, он уже был бы мертв. Обладает крайним желанием стать Охотником.
Эвила уже рассказала все, что хотела, поэтому лишь добавила, что Миранда довольно меланхолична, поэтому ей все равно, станет она Охотником или нет. Больше всего Бобби был недоволен Барсуком с его подопечным, о котором тот не узнал ничего нового, хотя все же понимал, что бывшие зеки — не самые лучшие кандидаты на роль Охотников.
Когда все закончили свои скудные рассказы, Бобби заговорил сам. Сперва он поведал о разговоре с Джоном по телефону, а потом уже перешел к диалогу с главой филиала.
— Я сказал ей, что последний раз терплю сокрытие от меня того, что происходит в городе. Если я не буду получать все новости о происходящем в вверенном мне районе, то пусть ищет себе нового дурака, который и слова поперек не скажет, посмотрим, как она справится с каким-нибудь неопытным сосунком, который ничего не будет знать о порученном ему районе и об Охотниках, живущих в нем. И месяца не пройдет, как под его руководством не останется ни одного целого Тенелова, все либо погибнут, либо разбегутся. А она мне заявила, что это от меня все бегут.
Бобби замолчал, но никто не осмеливался нарушать воцарившуюся тишину. Джон, как, видимо, и остальные, понимал чувства бармена. Пусть он не виноват в той ночи, что стали называть ночью резни, где погибло четырнадцать воинов, а еще тринадцать оказались серьезно ранены, но переубедить его в обратном никто не мог. После того инцидента свои полномочия сложили семнадцать Охотников, хотя уже после шестеро все же вернулись, однако отказывались выходить на охоту поодиночке. Бобби чувствовал свою вину, однако все-таки считал, что кто-нибудь другой справился бы с кризисом еще хуже, а он лично заштопал этих тринадцать раненых, не считая небольшой помощи от врачевателей, присланных из организации, в том числе и сидящих перед ним Джона и Грасса, хотя последний отделался лишь парой царапин и откусанным Тенью пальцем.
— В общем, так, — заговорил он вновь после затянувшегося молчания, — прошлой ночью в башне и правда произошла драка. Глава филиала сказала, что там были обнаружены пули из амбисидиана и следы от меча, однако никаких признаков Теней не найдено.
— Значит, скорее всего, сражались два Охотника.
— Или больше, — кивнул Бобби. — Одного мы точно знаем. — Он сделал паузу.
— Не тяни, — поторопил его Джон.
— Экспертиза показала, что пули выпущены их пистолета Машери.
Джон онемел. Машери? Она же ушла с тремя другими Охотниками, как сказала Блэкснейк. Но как она оказалась в башне, ведь та примерно в десяти кварталах от ее дома?
— Там были только пули из пистолета Машери? — спросил Джон.
— Еще кто-то сломал механизм часов, на которых обнаружили следы амбисидиана. Судя по всему, кто-то перерубил опору, держащую циферблат, и он упал. В любом случае, следов крови там нет.
— Значит, они захватили Машери? Бобби пожал плечами.
Машери была далеко не сильным Охотником, а потому Жнец не мог ею заинтересоваться, однако мог Майлз, которому она приходилась любовницей. «Но неужели Майлз напал на нее, — подумал Джон, — только чтобы заставить ее перейти на сторону Жнеца? Он правда стал способен на такое?» Джон не знал, что и думать, хотя кое-какие мысли у него все же появились. Но не убедившись во всем лично, он не хотел делиться ими с остальными.
— Это все, Бобби? — спросил он.
— Пока — да. Как только будет новая информация, мне сообщат. Надеюсь. А ты куда-то торопишься?
— Да, мне надо идти. Я хочу… в кое-чем убедиться. Если мои подозрения подтвердятся, я тебе сообщу.
— А на чем ты поедешь? — спросил Бобби. Джон замер у двери. — Ладно, придется мне вернуться в тот чертов кабинет и просить у Камиогавы для тебя личное авто. Иди, у входа сейчас появится машина. А если не появится… значит, я умер.
Джон вышел из комнаты, а потом и из здания. Через пару минут к входу подъехал старенький белый «Escalade», из которого вышел человек и отдал Джону ключи. Он направлялся прямиком в квартиру Блэкснейк, чтобы она снова подтвердила, что Машери прошлой ночью действительно ушла не одна, и если так и было, то ему нужны были имена тех, кто вызвался ее проводить. «Та баба просто тебя использовала», — так сказал Мефисто, когда появлялся в последний раз. Джон надеялся, что он говорил не о Блэкснейк, хотя другие имена знакомых женщин ему на ум не приходили.
Дорога была пуста, и он прибавил скорости.
Днем город всегда выглядел так, словно сошел с жизнерадостной открытки, посвященной какому-нибудь торжеству, который праздновали все, часто даже не зная, чему он посвящен, главное, что можно себя чем-нибудь побаловать, как будто в другие дни это запрещалось. Ночью же зрелище представляло собой диаметрально противоположное, казалось, словно город вымер после эпидемии, а тела превратились в пыль, которую смел невидимый ветер. И растущая сейчас на небе луна точно подчеркивала одиночество, накрывшее мир.
Когда светило солнце, город как будто выглядел меньше, будто высыпавшие на улицы люди заполняли собой все пространство, но город представлял собой лабиринт похлеще Кносского, да и обитающие в нем монстры куда ужаснее.
Джон ехал по холодному асфальту на максимально возможной скорости, не боясь потерять управление, ведь в случае чего, пострадает лишь он один. Хотя кое-кто считал иначе.
— Эй, лихач, не гони ты так, никуда твоя бабенка не денется, а если и были у нее такие мысли, так ее уже давно и след простыл.
— Заткнись.
— И даже не поздороваешься?
— Кого ты тогда имел в виду? — жестко спросил Джон. Он не стал уточнять вопроса, но Мефисто этого и не надо было.
— Ты сам знаешь ответ.
Джон недовольно поморщился. Он не любил разговаривать с Мефистофелем, ведь тем самым он признавал реальность его существования, но больше всего он ненавидел то, что тот практически всегда оказывался прав в своих суждениях.
— Если тебе больше нечего сказать, то свали отсюда, ты отвлекаешь меня от дороги.
Джон едва вписался в очередной поворот, отчего шины от трения с асфальтом издали протяжный свистящий звук.

Посмотрите также

Читать и скачать книгу Тени города Слимпера Николая

Тени города часть вторая – Слимпер Николай

Читать и скачать книгу Тени города часть Вторая Слимпера Николая Скачать книгу Word Fb2 Txt Об авторе ...

Добавить комментарий

Войти с помощью: 

Ваш e-mail не будет опубликован. Обязательные поля помечены *