Вне бункера можно протянуть неделю максимум.
Антон порылся, но планов станции не нашел. Свобода информации не распространялась так широко. Ну да ладно…
Существовал лишь один способ побега – надо было захватить корабль. Только не этот рейсовый.
Во-первых, он появляется на Ортисе максимум ежеквартально. Во-вторых, рейсовик не садится на планету, а спускает посадочные модули – те же боты.
Можно, в принципе, захватить бот. А дальше-то что? Подниматься на орбиту – и на абордаж? Это даже не смешно.
Подкрасться на шлюпке к фрегату, стоящему на якоре, ночью – захват может и удаться. Вот только сейчас не XVII век, и незаметно подойти к звездолету… Глупости, короче.
Да если даже и удастся приблизиться вплотную и стыковаться, что потом-то делать? Вежливо стучаться во внешний люк?
Пустите, дескать, переночевать? Господи, да что глупостями заниматься! Нельзя подойти к космическому кораблю так, чтобы никто этого не заметил – сканеры постоянно мониторят окружающее пространство, высматривая блудные метеориты, а тут здоровенный бот не зафиксируют? Ага…
А рейсовику есть чем приветить угонщиков. Корабль, конечно, не боевой, но три-четыре противометеоритных пушчонки на нем стоят. Раскурочат бот так, что… Ладно, хватит об этом.
Судя по расписанию, на Ортис каждый месяц прилетает контейнероносец-рудовоз. Эта раскоряка тоже сама не садится – контейнеры с металлом таскает на орбиту буксир. Вот на этот вариант и надо обратить самое пристальное внимание.
Космодром расположен километров за тридцать от спецзоны, а зона, она и есть зона. Узники работают совсем рядом от станции – на карьере и руднике. Бульдозеры гребут породу, экскаваторы грузят самосвалы, те везут руду на маленький перерабатывающий комбинатик. Из штолен волокут другие полезные ископаемые, и тоже на переработку.
Похоже, что это именно каторга – наказание, а не простая изоляция. Хм. Что-то он уже по второму кругу пошел… Нет, ну правда! Что, у лоанитов автобульдозеры кончились? Или экскаваторы-универсалы? Роботов хватает, а они людей туда…
– Старт!
Антон вышел из Сети и задумался. «Мысли есть?» – бодро спросил он себя. Мысли были.
Трое суток спустя рейсовый вышел из гипера в паре сотен мегаметров от пункта назаначения. На экране обзорника калилось тусклое светило Ортиса – полудохлый красный карлик.
Он больше грел, чем светил – тепла Ортису доставалось изрядно, а вот с «естественным освещением» были проблемы.
В изолятор бочком зашел парень с «хвостом». Звали его Галиен Осс, и был он флегматиком по жизни. Поставив прямо на койку поднос со съестным, Галиен потоптался и вынул из-за пояса небольшой нож с наборной рукояткой, в самодельных кожаных ножнах.
– Держи, – сказал он, протягивая клиночек Антону, – пригодится.
Ломов не колебался и секунды. Провокация? Ха! А чего ему-то бояться? Он уже сослан! И взял неожиданный подарок.
А Галиен вышел, не прощаясь.
Сунув нож за голенище сапога, Ломов приник к экрану.
Мутно-серый шар Ортиса с желтыми разводами не настраивал на позитив.
– Пассажирам приготовиться к пересадке!
«Всегда готов». Дверь опять распахнулась, и за нею показались серые мундиры – охранники, прибывшие на смену.
– Выходим.
Антон не спеша покинул изолятор и прошагал к переходному отсеку, за которым был пристыкован бот.
– Заходим.
Выходим-заходим. Выпьем-закусим.
Ломов неторопливо прошагал в обитаемый отсек, где уже сидело человек двадцать, все в серых спецкостюмах, и скромно присел с краешку.
На него даже наручники не надели. Это хорошо…
Видать, привыкли, что узники у них смирные, расслабились…
– Расстыковка! Переходим на спуск.
Бот мелко задрожал и стал отдаляться от рейсовика, слепленного, как длинный и худой снеговик, из шаров и округлых цилиндров.
– Опять пылевая буря… – проворчал один из вертухаев, глядя в обзорный экран. Молодой, с пышным чубом, он выделялся среди остальных – те были в возрасте.
– Опять! – фыркнул его бывалый сосед. – А тут что, иначе бывает?
– Нет, ну почему? Бывает… – оспорил это утверждение обритый наголо, с белесыми ресницами и незаметными бровями.
– Не помню такого. Сколько уже тут отбарабанил, а все одно – воет и воет, воет и воет…
– Вот где метет, наверное… – вступил в разговор четвертый, грузный – он сидел, широко расставив колени и уперев в них руки. – Недаром здесь одна только «синька» и растет.
– Нет, ну почему же? Тут и живность кое-какая водится. Сейчас-то тут все позакапывалось и в спячке, а вот осенью, когда туманы, наверх выпрутся.
– Ох и тоска… – вздохнул молодой.
– Ой, да перестань! Тоска ему… А на Лоа не тоска?
– Я с Авады.
– Да один хрен! Какой у тебя? «Г-7»?
– «Г-6».
– Ну, тем более! Много ты с такой классностью заработаешь у себя на Аваде? Ну вот… А тут всего и делов – сиди да следи!
– Ага! Чтоб не убежали! – хмыкнул грузный.
Охранники охотно посмеялись над незамысловатой шуткой.
«Смейтесь, смейтесь…»
– Нет, я все понимаю, вот только… – молодой опять вздохнул. – Девок бы сюда!
– У-у! – затянул бывалый. – Ну, тебя и занесло! Девок ему… Все наши девки в виртуалке, понял?
– Да понял, чего тут не понять… Просто иногда хочется чего-нибудь живого, теплого…
– У меня щас встанет… – проворчал бритоголовый.
– Га-га-га!
Перебивая жизнерадостное ржанье, проскрипел голос пилота:
– Приготовиться к посадке!
– Готовы! – проворчал бывалый. – Сажай давай!
– Я, наверное, в последний раз сменяюсь, – заговорил грузный. – Хватит уже. Четыре раза лечился от лучевой! Хорошо хоть, детей уже нарожали, а то было бы мне…
– Не было бы, Мас!
– Во-во…
– А я тоже боялся лететь, – признался бритый. – Видел же, какая язва под мышкой была? Так это еще в позапрошлую смену! И в прошлую – аккурат на том же месте. Если и на этот раз такая же дрянь выскочит – срать я хотел на ихние санты!
В этот момент бот слегка тряхнуло, и все сразу замерло. А по внешней акустике дул ветер, завывая на все лады.
– Приехали, – буркнул Мас.
Планета Ортис, спецзона «К». 7 декабря 2016 года
– Эй, Тринадцатый! – крикнул молодой. – Что сидишь? Вон шлем!
Обнаружив шлем со своим номером, Антон молча напялил его, проверяя герметичность. Застегнул на бедрах аккумуляторный пояс.
Заряд – девяносто процентов. Кислородный фильтр – норма.
Шагом марш.
Когда отворился внешний люк, в кессон ворвались клубы серой пыли, а порыв ветра чувствительно толкнул Ломова в грудь.
Качнувшись, Антон переступил комингс и спустился на трап. Лишь сойдя на грунт, он осмотрелся. Да-а…
Веселенькое местечко. Дантовский Лимб, где всегда серо, уныло, тускло. Весь космодром – это пара пакгаузов, до самых крыш занесенных песком, да большая решетчатая антенна, надраенная до блеска.
А вокруг раскинулась обширная равнина, усеянная камнями и встопорщенная скалами. На первый взгляд пейзаж напоминал пустыню, особенно песчаными наметами, дымившимися пылью, вот только это были не барханы – песок словно кто сгреб в отдельные кучи, а грунт между ними подмело ветром, лишь легкая пылевая «поземка» извивалась по каменному крошеву.
Безрадостная эта картина не была видна ясно – в воздухе постоянно клубился мелкодисперсный прах, закручивались воронки смерчиков, а сверху нависали хмурые тучи.
Было темно, как после заката. Порой облака разрывались, пропуская местное солнце – красный шар, на который можно было смотреть без опаски. Звезда-дистрофик.
Ее багровый свет добавлял пейзажу инфернальности, подсвечивая реявшую пыль, бросая мятущиеся тени. А ветер все выл и выл, трепля тучи, швыряясь песком, припудривая обломки скал, источенные порой до состояния каменных кружев.
Антон поморщился, ощутив запах горелого. Говорят, так пахнет лунный реголит. А на Ортисе – это пылевое амбре.
Спотыкаясь, Ломов сошел с трапа и побрел к большому гусеничному вездеходу, стоявшему невдалеке. Похоже, будка позади кабины была разделена – для чистых и нечистых.
Антон безошибочно открыл ту дверцу, иллюминатор на которой был забран решеткой. Внутри находились две лавки, истыканные, изрезанные инструментами. Пол исцарапан подковками, а стены, там, где по ним елозили спины каторжников, будто черным лаком покрылись.
Тут вездеход задрожал и тронулся. Дорожка была та еще. Похоже, ее время от времени расчищали от наносов и грейдеровали, но ветер с упорством идиота валил и валил песок да пыль.
Проехав между холмов, тянувшихся длинной грядой между космодромом и станцией «К», вездеход покатил пологим спуском. Впереди, в душной пылевой метели, прорезались огоньки. Зона!
Сравнение с метелью и поземкой было достаточно верным – снаружи было не жарко, плюс пять от силы. Как в холодильнике.
Вблизи станция не впечатляла – несколько рядов бункеров, по форме – округлых параллелепипедов, между которыми висели круглые галереи-переходники. Именно висели, примерно в метре от земли. Да и сами бункера не стояли на грунте, а были приподняты над ним чащей свай – видимо, строители учли опыт космодромных пакгаузов и позволили пылюке проноситься под полом, между свай, а не хоронить здания под курганами наносов.
Над парой бункеров поднимались круглые наблюдательные башни. Надо полагать, здесь был реализован типовой проект, который не слишком сочетался с ортисианскими условиями.
За кем тут наблюдать? И как? Да и зачем?
Узник сам будет спешить на станцию, поближе к теплу, воде, пище, воздуху.
Вездеход заклекотал, заскреб гусеницами и въехал по гулкому пандусу в ангар. Ворота тут же сомкнулись, но залетевшая пыль продолжила клубиться по инерции, постепенно оседая на керамический пол.
Антон счел, что пора выходить, и открыл дверцу – ее не запирали. Вера охранников в здешнюю безысходность – и безвыходность – Ломову понравилась.
– Тринадцатый! – позвал Мас. – Двигай за мной.
– Куда?
– К коменданту, куда ж еще… Пусть тебя поселит.
Тут из шлюзовой вырвалась шумная и веселая компания вертухаев, отбывавшая на Лоа.
– Привет сменщикам!
– Мы вас уже заждались!
– А уж как мы торопились на этот ваш курорт! Аж спотыкались!
– Хо-хо-хо!
– Га-га-га!
Бочком минуя этот праздник жизни, Антон и Мас прошли пару бункеров, больше всего смахивавших на запущенные общаги, – те же полутемные коридоры, те же кухонно-туалетные запахи, только что двери с обеих сторон были сделаны из бронеплит.
Комендант оказался толстеньким, кругленьким человечком, с веселенькими голубенькими глазками.
– Здорово, Лаас!
– О, кого я вижу! – залучился комендант с лычками штат-сержанта. – Привет, привет! Новенького привел?
– Ага! Лови пакет.
Лаас замер на секунду, принимая документы на нейрошунт, и кивнул.
– Добра тебе, Тринадцатый, – прожурчал он. – Ты же с Гимлы? Тогда тебе в седьмой бункер, секция три. Мас, проводи.
– Пошли! – махнул рукой охранник.
А Ломов подумал, что, пожалуй, не станет убивать здешнюю охрану. Да и за что? Не злобствуют дядьки. Работают, как могут. Скучают, но пакостей вроде не творят…
– Пошли, – согласился он.
В переходе им навстречу попался квелый мужичонка в замызганном оранжевом комбезе. Лицо его было землистым с прозеленью, грязным, словно присыпанным пылью, и от этого еще ярче «цвели» розовые пятна на щеках.
– Добра тебе, Мас, – проблеял он заискивающе.
– И тебе, Нок, – небрежно ответил охранник.
Нок прошмыгнул мимо, а Мас, пригибаясь, пролезая в горловину люка, оказался в седьмом бункере.
Здесь было заметно чище, видимо, ставили бункер недавно, еще не успели загадить.
– Вот, сейчас и познакомишься с сидельцами, хе-хе… – проговорил охранник. – Все как раз вернулись с карьера. Заходи!
Мас отпер толстую дверь, и Ломов переступил высокий комингс, ощущая себя как на космическом корабле. Он оказался в просторной секции, вдоль стен которой стояли аккуратно застеленные койки в два яруса, а посередине находился длинный крепкий стол, за которым сидело человек десять, гоняя «кубики».
Расслышав лязг отпираемой двери, все обернулись.
Таи Ао и Фаа Антон узнал сразу – «партизаны» ничуть не изменились. Потом он разглядел Коа и Роо.
– Новенького к вам! – громко сказал Мас. – Чтоб не обижали!
Хохотнув, он вышел и захлопнул дверь.
– Ну, вы даете! – покачал головой Ломов и не выдержал, ухмыльнулся. – Вас же ликвидировали вроде!
Ао – улыбка до ушей – вскочил из-за стола и кинулся к Антону, стал его трясти, хлопать, в общем, вести себя как с ковром, из которого следовало выбить пыль.
– А мы живучие! – воскликнул Таи и убавил напор. – Многих они ребят положили, гады, а нас ранили только. Подлатали и сюда. Там как раз оказия вышла – крейсер лоанский явился, глянуть, чего там «На-лиу» делал. Может, и сам рейдер заграбастать хотели. Слух прошел, что «На-лиу» – сверхдальнего действия…
– Эт точно, – кивнул Ломов и поднял правую пятерню, приветствуя сокамерников. – Добра всем!
Заметно было, что Ао с товарищами «держат зону» – остальные смотрели на Антона вполне себе дружелюбно.
– Садись, садись! – засуетился Фаа. – Повествуй!
– Да чего там рассказывать… – Ломов уселся и сложил руки на столе. – Только все устраиваться началось – и жопа!
– У-у… – покачал головой Ао. – Ты еще даже не представляешь себе, какая!
– Волосатая, – ворчливо подсказал Коа.
– Вонючая, – добавил Роо.
– В процессе дефекации! – заключил Фаа.
Присутствующие захохотали, а Ломов, тщательно обходя некоторые подробности, рассказал о своих приключениях после Гимлы.
– …Сутки походил в штурм-сержантах, – усмехнулся Антон, закругляясь, – и меня сюда.
– Да-а… – протянул один из зэков, которого Ао называл Алли. – Так оно и бывает. Лично я сдуру попался – отдыхал на Тхавите, загорал и все такое, а потом мне и говорят – на экскурсию! Вроде как, покажем одно лесное племя, и как оно там ритуальные пляски исполняет. Ну, я и пошел. Были пляски, были закуски, а вечером я хорошо наподдал и куда-то в лес убрел. Просыпаюсь утром и не понимаю, где я. Ходил-ходил и набрел на склад. На арсенал! Просто кучи ангианских железяк, завал! И я, дурак, вместо того, чтобы бегом бежать и доложить кому надо, решил кое-что продать сначала, выручить хоть немного на карманные расходы. Ну, меня и взяли…
– «Внешники»?
– А то кто ж? Они… Ну и вот, полгода здесь парюсь…
Все стали вспоминать свои дела, начался галдеж, и Ломов отстранился, думая о своем.
Неожиданно он расслышал: «Тебе пришло новое сообщение».
Удивившись, Антон открыл почту – пришло послание от Ао:
«Судя по всему, нейрошунт стоит. Доволен?»
«Вполне, – ответил Ломов. – А я и не знал, что у тебя тоже имплант».
«Отшельник своих не выдает!»
«Понял. Ты мне лучше скажи, когда прибудет рудовоз».
«Контейнероносец? Через семь дней. А что?»
«Ничего. Просто надоело мне здесь. Думаю, пора сваливать. Ты как?»
«Я только «за!»
«Вот и хорошо. А то одному мне будет скучно».
Улыбнувшись Таи через стол, Ломов громко спросил:
– Свободное место есть?
– Найдем!
Лишь присев на указанную койку, Ломов понял, до чего ж он устал. Вроде бы и не работал, не напрягался, а поди ж ты…
Не дожидаясь, пока старые и новые товарищи угомонятся, Антон прилег и как провалился…
…Было поздно, когда его потянуло к удобствам. Сделав свои дела, Ломов вернулся и глянул в круглый иллюминатор, выходивший во внутренний дворик. В свете телефотеров, поднятых на решетчатой мачте, были смутно видны соседние бункеры.
Время от времени ветер бросал пригоршни песка, и песчинки шуршали по стенкам. Эти шорохи под аккомпанемент ветра убаюкивали…
Планета Ортис, спецзона «К». 8 декабря 2016 года
Команду «подъем!» Антон очень не любил, но приходилось терпеть – поднимать ленивый организм и гнать его мыться, делать зарядку и все такое прочее.
Трапезничали зэки в столовой, в каждом бункере была своя. На завтрак подавали кашу из какого-то непонятного злака, с подливкой и кусочками мяса. Ра-зумеется, это было плодом работы пищевого синтезатора, но какая, в сущности, разница?
Обычаям своим Ломов немного изменил. Умыться-то он умылся, а вот утреннюю гимнастику делать не стал. Ничего, ему помогли поднять тонус.
Когда подошла очередь Антона, он подставил миску, и синтезатор, издав плюхающий звук, вывалил ему порцию. Ломов развернулся – и уткнулся в широкую грудь зэка.
Здоровенный, с расстегнутым на груди комбинезоном, тот стоял у него на пути и улыбался щербатым ртом. Волосья у верзилы тоже порядком облезли, а вот щетина, наоборот, покрывала щеки до самых глаз. «Зона декольте» тоже курчавилась волосом.
Настроение у Ломова было паршивое, но нарываться он не стал – отшагнул в сторону, решив обойти гуманоида. Тот снова преградил ему дорогу.
– Новенький? – прошамкал он. – Жрать хочешь? А ты разрешения спросил?
– У тебя? – уточнил Антон.
– У меня!
– А зачем мне разрешение кучки дерьма? – удивился Ломов.
Ответ, однако, не рассердил волосатого гуманоида, а привел в восторг.
– Грубишь? – радостно спросил он и тут же провел прямой в голову.
Вернее, попытался провести, но у него ничего не получилось, поскольку Антон мгновенно сместился в сторону и, не выпуская миски из рук, влепил волосатому ногой в пах.
Гуманоид аж присел, сжимая колени и выказывая ртом здоровенное «О», а Ломов коротко ударил правой в подбородок своему нежданному противнику, опрокидывая того на пол.
Переступив через увесистую тушку, Антон сел за столик и принялся завтракать.
Гуманоид ворочался на полу, шепотом поминая темных богов. Затем встал на колени и с трудом поднялся.
– Все! – заявил он. – Ты – труп!
Ломов доел кашу, встал и приблизился к верзиле.
– Как звать, чучело? – спросил он.
Волосатый взревел и снова накинулся на Антона. Заработав под дых, отшатнулся, а дальше Ломов принялся околачивать гуманоида ногами, пока снова не свалил на пол.
– Как звать, спрашиваю?
– Арх… Архан.
– А меня – Ант. Теперь слушай сюда, Архан: мне грозить не надо, ты у нас уже наполовину мертвяк. Вон весь облез уже. Поэтому запомни: если имеется желание сдохнуть поскорее, обращайся прямо ко мне, помогу. А уж если охота пожить подольше, веди себя смирно. Усвоил?
Архан только покачивался и сопел, сжимая огромные кулаки, после чего развернулся и покинул столовую. Дошло, наверное.
А Ломов, не обращая внимания на взгляды завтракавших, напялил свой шлем и пошагал к шлюзовой. Ао догнал его и молча хлопнул по спине.
– Пошли, покажу фронт работ.
До карьера зэков доставили на вездеходе. Техники хватало – два экскаватора со сферическими пузырями кабин, бульдозер, три самосвала. И все на ручном управлении.
Трое охранников уже были тут. Каторжники выстроились в очередь, и люди в сером стали выдавать им ручные пульсаторы, резонансные вибробуры и прочий инструмент.
«Посмотри левее экскаватора, – пришло Антону сообщение от Таи. – Видишь? Там такой длинный прицеп, а на нем контейнер».
Ломов посмотрел в указанном направлении. Многоколесный прицеп имел место быть, и на нем действительно покоился обтекаемый сигарообразный контейнер из тех, что цепляют на корабли-грузовики.
«Дней через пять его начнут грузить металлом в слитках и навешивать гравикомпенсаторы. Накидают тонн двести, включат на полную, а веса останется раз в двадцать меньше. И повезут на космодром…»
«…Где поднимут на орбиту буксиром, прицепят к контейнероносцу, – подхватил Ломов. – А потом мы вылезем из контейнера, и…»
«Ты понял мою мысль! Только я пока ни в ком не уверен, только в наших. С тобой будет пятеро. Вопрос: хватит ли?»
«Вполне, если раздобудем оружие. Убери свой смайлик! Я не предлагаю отбирать бластеры у вертухаев, да и толку с тех бластеров. Глянь, что ты держишь в руках! Как действует пульсатор, помнишь?»
«Ну-у… Приставляешь диск к породе, и он ее долбит микровзрывами».
«Молодец! А что нам помешает продолбить борт рудовоза? Там же сплошная керамика, брони нет. А если долбить в энергоотсеке, то никто даже не услышит, как мы ломимся».