Е В СТЕПЕНИ ИКС

(Рассказ)
Сергей Чмутенко

Как известно математика – царица всех наук. Жена Лёши Факториалова, Лиля, относилась к царице хуже, чем к падчерице. Мало того Лиля ревновала к ней Лёшу всячески попрекая его тем, что он берёт и берёт с ней какие-то интегралы и производные, а отдачи в денежном выражении всё нет и нет.
Лёша никак не мог закончить диссертацию и искренне жалел себя, и боялся, что биография его как математика может закончиться после того, как он расписался в книге записи актов гражданского состояния с Лилькой. На кафедре, где он был соискателем, лекционной нагрузки в это время почти не было- было лето, студенты на каникулах и в стройотрядах. Лёша перебивался лишь делая контрольные работы по высшей математике пожилым заочникам и заочницам, а потом эти же контрольные работы приходили к нему на проверку он проверял их и ставил по ним зачёты.
«Дедушки» и «бабушки»-заочники, переписывая готовые работы при этом своими познаниями в высшей математике изменяли их до неузнаваемости, вызывая законный гнев преподавателя их проверявшего. Как-то, огорчённый и усугублённый таким круговоротом знаний в природе, а также тем, что царица наук давно уже с укоризной взирала на него откуда-то свысока за его долгую возню с логарифмическим дифференцированием показательных функций в диссертации, Лёша решил зайти в пивбар и разбавить горечь парой кружечек пива. Он взял пиво и пристроился у столика в углу пивбара, где прилично одетый мужчина стесняясь и боязливо оглядываясь, добавлял в кружку пива под столиком водку. Только Лёша собрался поднести кружку ко рту, как в левое ухо сказали не очень громко но до боли знакомым голосом: « Здорово, Лёха, а…а пиво пьянствуешь ?». Лёша оглянулся, рядом стоял Витёк – одноклассник. Витюня,- искренне обрадовался Лёша. А я вот тут вот, тут вот и, не досказав, обнял Витю, хлопая по плечу друга детства. Да…а сколько лет, лет пятнадцать не виделись, – сказал Лёша. Ты где Вить, где работаешь, женат, дети ?- спрашивал Лёша. Психов лечу, психиатр я в психоневрологическом диспансере, работа не пыльная, правда вот, – и он снял кепку о показал изрядно седую голову тридцатилетнего мужчины с грустными глазами. Жена, дочка пяти лет, вот кратко, а ты Лёх, – спросил Витя. Я, а что я, полгода назад закончил биографию, мехмат, соискатель, пишу дисер на кафедре прикладной математики, недельки бы три плотно поработать, а не могу, шабашу заочникам интегралы и производные беру, а они мне их возвращают деньгами. Вот так и живём. Понимаю старик, – сказал Витя. Дисер – это не шутка, здесь душевный покой нужен. Стоп, Лёха, а что если я тебя в психушку к нам устрою, я ж зав. отделением, отдельная палата, четырёхразовое питание, а, старик соглашайся. Диагноз мы тебе состряпаем, на кафедре отпуск возьмешь, а жене скажешь в колхоз или в стройотряд отправили со студнёй. Надо обдумать, – сказал Лёша, – и посмотрел на интеллигентного мужчину на противоположной стороне стола, который гордо взирал на друзей сквозь слегка приоткрытые глаза пивоводочного цвета. На, Алексей вот мой телефон, – сказал Витя и нацарапал номер на клочке газеты, выдернутой из под воблы интеллигентного соседа по столу. На что тот ответил вопросом: «П.. к…кому праву?». Извините сэр, ну не на руке же записывать телефон, – ответил Виктор. Друзья разошлись по домам. У Лёши просветлело на душе. А что, почему бы и нет, питание, здоровый сон. За время моего отсутствия Лилька борщ готовить научится.
Палата, в которую поместил Витя Лёшу вначале смущала Лёшу железной дверью с замком и решётками на окнах, т.к. она предназначалась для особо опасных буйных больных. Но к этой условности Лёша быстро привык, кроме того под окном рос шикарный куст сирени, а за окном было лето.
Таблетки, необходимую формальность, которые приносила хмурая медсестра, Лёша исправно складывал в тумбочку у кровати. Работа у Лёши шла нормально, лучше, чем дома. В больничной столовой он обедал и ужинал в третью смену. Качество питания, учитывая то, что медицина у нас бесплатна, Лёшу устраивало. Иногда, улучив свободную минутку в палату заскакивал Витя и, спросив: “ Ну как старик, кропаешь. Смотри, если берёшь интегралы, клади их на место, у нас с этим строго”и, хлопнув по плечу друга убегал зарабатывать дальше свой нелегкий кусок хлеба.
По вечерам Лёша прогуливался по больничному скверику. В один из вечеров он увидел одиноко гуляющую женщину с накинутым на плечи пуховым платком, она была мало похожа на больную, скорее на уставшую от жизни.
Лёше очень захотелось подойти к ней поближе и взглянуть в глаза. Он подошёл к ней и встретился с ней взглядом, у неё было милое приятное лицо и грустные умные глаза уставшего человека. Лёша дурашливо обратился к ней: « Разрешите я вас проинтегрирую». Да пожалуйста, ради бога, – ответила женщина. Лёшу понесло: « А если я вас продифференцирую». Да сколько угодно, – опять но уже с лёгкой улыбкой ответила женщина. Лёша , окончательно вошедший в роль психически больного математика сросил у неё: “Почему вы не боитесь ни интегрирования ни дифференцирования?. Я вперые встречаю такую бесстрашную”. Очень просто, уважаемый, я е в степени х, сами понимаете меня хоть инрегрируй, хоть дифференцируй – всё одно, бесполезно, – ответила она. Так вы математик?, – с радостью спросил Лёша. Они оба всё поняли и икренне рассмеялись.
Выяснилось -Лена преподаватель математики в старших классах, очень устала от балбесов, которых математика , а тем более высшая, интересовала не больше, чем
сантехника интересует астрофизика и её подружка поместила сюда отдохнуть и восстановиться .
Теперь они каждый вечер прогуливались в скверике вместе и между ними зрело и крепло то, что не поддаётся никакому математическому описанию.
Лёша защитил диссертацию и у них с Леной в результате совместного интегрирования родился мальчик. Вот так бывает, свахой может оказаться даже царица.