Уэллс Дженнифер Фэнер читать книгу притяжение онлайн

Дженнифер Фэнер Уэллс притяжение скачать бесплатно

• Epub
• Mobi
• Txt
• Fb2

Об авторе

Аннотация на книгу «Притяжение»:

В XX веке НАСА обнаружило в поясе астероидов внеземной космический корабль, получивший название «Цель». Несколько десятилетий спустя на борт корабля поднялась команда ученых, чтобы изучить его. Среди них находилась и лингвист Джейн Холлоуэй, вступившая в контакт с чужим разумом.

Вопреки всем приказам Джейн угоняет корабль и направляется в родной мир Эй’Брая, желая выяснить, кто стоит за геноцидом, уничтожившим его команду. Но по прибытии на место она с ужасом обнаруживает, что мир Сектилиев опустошен той же самой чумой. Более того, постепенно выясняется, что в опасности находится каждое разумное существо во вселенной…

Читать книгу Притяжение

* * *
Моей учительнице в четвертом классе, миссис Плог.
Она первая поддержала меня в любви к чтению и сочинению историй.
«Лишь смерть царей огнем вещает небо».
Уильям Шекспир, «Юлий Цезарь», акт II, сцена 2
«Твою же мать!»
Доктор Алан Берген
Когда корабль настиг первый удар, Кай’Негли швырнуло через весь отсек с силой, с какой он не сталкивался ни разу за всю свою долгую жизнь. Он так резко ударился о стену бака, что на мгновение потерял сознание. Очнувшись, он задрожал от боли и страха.
У него наверняка повреждены мягкие ткани. Он, конечно, регенерирует, но это же настоящий позор!
Скрутив щупальца в бессильном гневе, он немедленно принялся оценивать причиненный кораблю ущерб. Часть оборудования пострадала от удара, но он сразу определил, что в правом борту появилась пробоина. Зияющая дыра в защитной оболочке. Если на борту еще остались живые Сектилии, многие тысячи встретили бы сумерки из-за декомпрессии, вызванной взрывом.
Он отнесся ко всему этому скептически. Это же исследовательское судно. Совершенно немыслимо, чтобы кто-то так упорно громил функциональный корабль.
У него щупальца чесались ответить, но, конечно, он не имеет на это права, и им прекрасно это известно. Раз на борту нет командира, он может только стерпеть оскорбление. Они сделали свой ход. Может быть, они полагали, что опасность заставит его передумать.
Не заставит.
Он отправил в зону повреждения несколько тысяч отрядов микроскопических щитовых сквиллов. У них уйдет несколько лет на то, чтобы залатать пробоину, молекула за молекулой подтягивая материал с других участков корабля. Но если кто и может заставить их совершить такой подвиг, то это Кай’Негли.
И тут он увидел. Где-то на краю поля зрения зажегся красный свет. Он развернул свою воронку и застыл на месте, распахнув глаза. Они не осмелятся.
В дыре, проделанной в корпусе корабля, светился лазер. Они пробивались в его отсек.
Он затрясся в ужасе.
Как им это вообще в голову пришло? Это все потому, что он им отказал? Его что, за это убьют? Почему бы просто не оставить его в покое? Не двинуться дальше?
Он должен увидеть это собственными глазами. Оттолкнувшись, он поплыл к краю отсека. Без твердой оболочки корабля и щитовых сквиллов, заращивающих повреждения, лазеру почти ничего не мешает. Линия огня двигалась быстро, и в получившееся отверстие уже просачивалась вода.
Он направил всех имеющихся сквиллов к прорезанной линии, чтобы снова соединить ее края. Они послушно двинулись, но большую их часть снесла капающая вода. Теперь им предстоит летать в космическом вакууме вмороженными в осколки льда.
Его ничто не спасет. Ему ничего не осталось. Он не в силах их остановить.
Наверное, они ожидали, что теперь-то он сдастся, но он никогда не станет разговаривать с бандитами. Это ниже его достоинства.
Он смотрел, как безжалостный лазер взрезает барьер между ним и пустотой. Из-за давления воды на поврежденные участки по прозрачному материалу побежали трещины. Он слышал, как аквариум скрипит и трещит под этим давлением.
Он никогда не думал, что встретит сумерки именно так.
И вдруг аквариум сдался.
Он даже не стал сопротивляться потоку воды.
Его бросило прямо на лазерный луч. Не успев толком почувствовать боль, он вылетел наружу, вытянув оставшиеся щупальца в напрасной попытке за что-нибудь зацепиться. Его выбросило за пределы корабля, и его мантия обмякла, потому что вокруг не осталось воды.
Последнее, что он увидел, прежде чем пришли сумерки, – «Портаколлус» готовился к серии прыжков, оставив его позади.
Шли микросекунды, и сердце Джейн Холлоуэй билось о грудную клетку. Она видела передний край водоворота, в котором звезды размазывались в неясные пятна света. Они уже почти вошли в туннель. Где-то в глубине корабля генератор гиперпространственных туннелей взревел, подавляя сознание и туманя зрение, связывая живую плоть Эй’Брая с машиной. Она чувствовала, как это отдается в ее собственных костях.
Почти… на месте…
Она почувствовала, как ее тело повисло на ремне, наклоняясь вперед, как будто пытаясь увеличить скорость корабля. С каждым ударом сердца в голове вспыхивала боль. Как будто мозг раскалывался надвое. Она постаралась не обращать на это внимания. Это все неважно. Нужно сосредоточиться на прыжке.
Джейн неглубоко дышала, упрямо пытаясь остаться в сознании и сохранить ментальную связь с Эй’Браем. Ей казалось, что остальная команда вырубилась очень давно, хотя она осознавала, что прошла доля секунды. Но по ее ощущениям минула уже вечность.
Почти бесконечный поток вычислений – алгоритмы расстояния, формулы гиперпространственного туннеля, координаты в космосе – шел от Эй’Брая к ней, потом в корабельный компьютер и, наконец, в двигатель, плавной, почти мгновенной волной непонятных цифровых данных.
Она не имела права терять сознание. Тогда прыжок через гиперпространство окажется очень коротким, и придется начинать еще один. Чего-чего, а этого ей совсем не хотелось. Чем меньше прыжков им придется преодолеть, тем лучше.
Испуг Эй’Брая передавался ей. Она не понимала, где кончается он и начинается она сама. Он не знал, почему прыжки с ней так трудны, но все они походили на этот – они ужасно ее изматывали, и Джейн с трудом удерживалась в сознании, направляя корабль в нужную точку. Он винил в этом ее неопытность и ее принадлежность к другому виду, но правильного ответа не знал.
До Джейн ему не приходилось совершать прыжки ни с кем, кроме Сектилев. Разум человека, как часто напоминал Эй’Брай, отличается от разума Сектиля. Он менее организован и более поверхностен. В некоторых обстоятельствах это может быть полезным, но только не при гиперпространственном прыжке. Причиной может быть это или один из миллиарда других факторов. Она никогда об этом не узнает.
Кольцо звезд впереди слилось в сплошную полосу в круговороте гиперпространственного туннеля, надвигавшегося на них. В середине туннеля сияли звезды с другой стороны, до которых было множество световых лет пути. Она задержала дыхание, когда туннель всосал их. За этим последовало длинное мгновение хаоса, когда даже мысль не могла ни за что зацепиться. И наконец, облегчение. Они прибыли… куда-то точно прибыли.
Тяжело дыша, она обмякла в огромном капитанском кресле, задаваясь только одним вопросом. Она потянулась мыслью к Эй’Браю, который уже отключился от нее, чтобы посмотреть звездные карты, проанализированные компьютером.
– Мы на месте?
Он не сразу ответил. Притормозил ее мысленным жестом, как будто приподнял палец, просматривая данные.
Несколько недель назад они покинули Землю и начали серию прыжков, которая должна была привести их в галактику в самом сердце Млечного Пути. В результате они должны были оказаться в системе Сектилиуса, у планет-близнецов, Сектилии и ее спутника Атиеллы, где Джейн собиралась вернуть корабль законным владельцам.
Принимая командование над «Спероанкорой», Джейн обещала вернуть Эй’Брая домой, и именно этим она и занималась. После этого она планировала выяснить, кто стоит за геноцидом, уничтожившим команду Эй’Брая. Кроме того, она надеялась, что «Спероанкора» может оказаться полезной при поисках Кубодера, разбросанных по всей Галактике. Если бы Сектили этим интересовались, Джейн и ее человеческая команда им бы помогли.
Она не могла себе представить, что путешествие окажется таким тяжелым, но это не имело значения. Она с радостью бы выдержала в десять раз худшее, лишь бы увидеть Сектилев во плоти. Попасть на Сектилию было так же необходимо, как дышать. По причинам, не до конца ясным ей самой, она должна была увидеть этот мир своими глазами, лично познакомиться с этими существами.
Наконец напряженное молчание между ней и Эй’Браем прервалось.
– Да, – сказал он, – мы прибыли к пункту назначения.
Она почувствовала, что он обмяк и расслабился, как будто, избавившись от тревоги, поддался усталости.
Она сделала то же самое.
– Джейн? – из сна ее вырвал голос Аджайи и осторожное прикосновение.
Джейн открыла глаза и увидела, что над ней склонилась доброе усталое лицо Аджайи Варма, которая осторожно трогала ее за руку.
– Что? Я… – У Джейн пересохли губы, и ей очень хотелось сделать глоток воды.
– Мы все уснули, командор, – ласково сказала Аджайя. Судя по ее тону, она хотела успокоить Джейн.
Никто, кроме Эй’Брая, не использовал сектилианский термин Квазадор Дукс, или Ква’Дукс, хотя Рон иногда в шутку называл ее КьюДи. Аджайя звала ее командором. Она чувствовала, что должна как-то обозначать Джейн как командира корабля, но термин пришельцев в ее устах звучал странно, хотя вообще-то она делала большие успехи в изучении языка.
Аджайя выпрямилась и оглянулась. За ней стоял Рональд Гиббс, потирающий спросонья глаза.
– Алан, наверное, проснулся первым и снова торчит на технопалубе.
Джейн выпрямилась, хотя все тело затекло и болело. Она не представляла, сколько времени провела, скорчившись в капитанском кресле в странной позе. Судя по активно протестующим мышцам шеи, слишком долго.
Эй’Брай быстро проверил слова Рона.
Алан был на палубе, где располагались двигатели, приводы, электрические системы и системы водоснабжения. Он сам называл ее технопалубой, избегая длинного сектилианского названия «Табуламахиниум». Наверное, стоило бы звать ее инженерной, но «технопалуба» тоже звучало неплохо. Уж точно лучше, чем «ТМИ-палуба», сокращение, которое она придумала сначала. Джейн казалось, что это довольно забавное слово. Однако остальные так не думали.
Джейн нахмурилась и провела рукой по лицу, надеясь, что не пустила слюну во сне. Она бы предпочла, чтобы Аджайя звала ее по имени. Их командиром был Марк Уолш, но его с ними больше не было. Он вернулся на Землю, в безопасное место, вместе с сильно помолодевшим Томом Комптоном.
– Ты сидела в ужасной позе, – сказала Аджайя, – и тебе как будто воздуха не хватало. – Она замолчала и плотно сжала губы.
Джейн не поняла, что она сказала. Потом до ее сонного мозга дошло. Ой. Как неудобно. Из-за недостатка воздуха она храпела. Она вздохнула и передернула плечами, ощутив боль в шее.
Аджайя поморщилась:
– Я решила, что лучше тебя разбудить и отвести в отсек, на нормальную кровать, чтобы ты отдохнула.
– Спасибо, но я нормально поспала. Еще куча работы. – Даже слишком много. Ей хотелось доделать как можно больше всего, прежде чем они доберутся до Сектилии. Надо вернуть корабль в идеальном состоянии – ну, насколько это будет возможно.
– Тебе нужно отдохнуть, командор, – Аджайя покачала головой, – прыжки тебя физически изматывают.
Рон придвинулся ближе, криво улыбнулся, дернул плечом.
– Работа всегда есть. – Он встал за спиной Аджайи, как будто поддерживая ее аргументы. Как будто случайно положил ей на плечо свою большую коричневую руку.
Джейн подавила зевок, кивком согласилась с Аджайей и Роном и направилась на технопалубу. Она немножко отдохнет, как только закончит одно дело. Группа сквиллов недавно закончила воспроизводство, и ей нужно как можно быстрее дать им следующую задачу. Эти сектилианские нанороботы, запрограммированные на починку и обслуживание всех судовых систем, позволяли небольшой команде справляться с кораблем размером с целый город. В нормальных условиях корабль бы воспроизводил крошечных роботов и назначал их на работу автоматически, но после того, как им пришлось пожертвовать собой, чтобы корабль выжил, Джейн стала сама отправлять их на самые важные участки. Уйдет не меньше года, прежде чем они восстановят популяцию на прежнем уровне. Корабль все еще уязвим, и это нехорошо. Это ведь ее корабль, по крайней мере сейчас. Нужно привести его в идеальное состояние.
Она шла по коридорам и чувствовала, как на нее наваливается сон. Она вытянула руки, повернула голову в одну сторону, в другую, пытаясь прогнать сонливость, проснуться как следует и избавиться от боли в шее, постоянно заставлявшей ее морщиться. Чувство долга удерживало ее на ногах гораздо дольше, чем позволял здравый смысл.
В засыпающем мозгу бродили мысли. Всплыли отголоски воспоминаний бывшей Ква’Дукс Рагет. Она видела перед собой пустые коридоры, но одновременно представляла себе эти коридоры во времена Рагет, полные суетящихся людей – точнее, невысоких коренастых Сектилиев, перевитых канатами мускулов, и грациозных Атиеллан, жителей спутника Сектилии, Атиеллы. И те, и другие были немного угловатыми, с высокими, геометрически четкими скулами. И волосы у них были одинаковые – плотные завитки каштанового или серо-каштанового цвета. Интересно, какие мысли прятались за этими строгими лицами? Потом она увидела в воспоминаниях Рагет и эти мысли, как их понимал Эй’Брай. Они все стремились к цели, как и она сама, хотели выполнить миллионы своих задач. Сектилиев больше нет, но на соседних планетах наверняка кто-то выжил. Скорее бы с ними встретиться.
Алан Берген провел рукой по стене, нащупывая точку, легкое прикосновение к которой запустит открывающий механизм. Вокруг еле слышно гудели машины, а в воздухе ощущался странный слабый запах, свойственный технопалубе, – метилсалицилат и горящая бумага. Этот запах будил в нем волнение и любопытство.
Помещение, в котором он находился, напоминало скорее коридор, чем комнату, хотя высота его составляла не менее двух с половиной метров. В стенах, изогнутых под странными углами, на равном расстоянии находились ящики размером с целую дверь. Там хранились самые важные механизмы корабля. Поначалу его это раздражало, но постепенно он обнаружил систему в их расположении. При этом не терялось пространство, а все эти странные повороты и тупики обеспечивали некоторое уединение, очень полезное при работе со сложной техникой на кишащем людьми корабле.
Механизм дрогнул под его рукой, и Алан выпрямился, глядя, как ящик плавно выезжает из стены. В левой руке он держал устройство, которое он нежно называл «викингом». На самом деле оно называлось МКА, многоканальным анализатором, и служило для измерения множества параметров, но в первую очередь Алана интересовало гамма-излучение, наличие или отсутствие которого позволило бы сделать вывод о ядерных реакциях внутри корабля.
Поскольку первый прыжок выбросил их за пределы родной Солнечной системы, Алан лишился возможности отправить данные в Хьюстон, чтобы коллеги смогли посмотреть и подтвердить его выводы. Не с кем было поспорить, какой шаг лучше всего предпринять дальше. Он был предоставлен самому себе.
Именно поэтому он заставлял себя работать медленно и методично. Кое о чем можно было поговорить с Роном, но Рон – инженер-электрик и специалист по компьютерам, в теоретической физике он понимает мало. В своем деле этот парень мастер, но спрашивать его о ядерных реакциях бессмысленно. Ну, почти бессмысленно.
Возможно, стоит обсудить проблему с Осьминогом. С помощью пришельца со щупальцами работа пойдет, конечно, намного быстрее, но на этой стадии лучше уж сделать все самому. Сам процесс изучения очень много для него значил. Иногда Джейн сгоняла их всех на тренировку по вождению шаттла, или по управлению на мостике, или на охоту на непатроксов, но гораздо лучше он себя чувствовал, разбираясь со всеми этими механизмами. Да что вообще может быть лучше? Это же мечта любого инженера.
Он ощущал, что обязан узнать как можно больше и как можно быстрее. Они прибудут на орбиту Сектилии всего через пару дней, и кто знает, что тогда случится? Все изменится, а ему не слишком-то этого хочется. Он еще не закончил. Ему нужно больше времени. Он уже воспринимал корабль как свою собственность. Технопалуба так точно ему принадлежала. Он не хотел отдавать все это Сектилиям, а хотел оставить себе. Эта работа – лучшее, что с ним случалось. Мечта. Кульминация всей его жизни. Он был в восторге от каждой минуты, проведенной за выяснением особенностей корабля.
В процессе изучения «Спероанкоры» Алан многому удивлялся. Почти ничего из обнаруженного им не было необъяснимым. Очень сложным – да, но пока ничего недоступного человеческому разуму он не встретил. Научная фантастика убедила обычных людей, что если уж путешествующая по космосу суперраса удостоит Землю своим визитом, то их технологии окажутся невероятными и недоступными для землян. Но тут все не так – за исключением искусственной гравитации, генератора гиперпространственных туннелей и ядерного реактора, который он пытался разыскать. Но он подозревал, что если посмотреть на формулы и расчеты, то даже эти технологии окажутся вполне понятными человеку.
К тому же не факт, что Сектилии изобрели все это самостоятельно. Возможно, они получили технологии от других рас своего галактического альянса. Может быть, ни одна из планет альянса не опережала другую, но совместное использование технологий позволяло им развиваться быстрее. Он полагал, что единственная помеха, стоящая перед людьми, состоит в том, что до этого момента они просто не знали, что не одни во Вселенной.
Очень многое из этого – нанороботы, корабельные компьютеры, медицинское оборудование – земная наука либо уже изобрела, либо вот-вот изобретет. А шаттлы Сектилиев, хоть и внушали почтение, лишь на несколько шагов опережали те, которые НАСА предполагала изготовить в ближайшие десятилетия. У людей уйдет еще сотня лет – может быть, меньше, – чтобы достичь высот технологии, использованной в корабле Сектилиев. Две сотни в худшем случае.
Интересно было и то, чего у Сектилиев не было. Во-первых, никаких волшебных щитов для защиты корабля от нападения извне. Имеющийся щит состоял в основном из нанороботов. Энергетический барьер хорош для научной фантастики и создания сюжета, но в реальном мире практического применения у него нет. Никакого супероружия на корабле тоже не было. Он предназначался для научных и дипломатических миссий, так что его вооружение составляли несколько ракет и пара лазерных пушек. Он такие у себя в гараже мог бы собрать.
Самую чудесную вещь, которую они знали, – анипраксию – они не изобрели сами, а обнаружили. Они эксплуатировали полезный биологический ресурс.
Сектилии не были суперрасой. Они не опережали людей в развитии на сотни миллионов лет. Это его одновременно поражало, смущало и обнадеживало.
Обнадеживало потому, что здесь могло и не быть никого умнее его… или человечества в целом. Понять это было непросто. Огромная хреновина, закрывающая полнеба, могла прийти вовсе не для того, чтобы сообщить, что люди идиоты.
Перед запуском миссии к «Цели» в НАСА сошлись на том, что на расшифровку науки пришельцев уйдут десятилетия. Алан так не считал. Ему казалось, что если важные шишки наконец отбросят всю бесконечную бюрократию, то американцы смогут построить что-то вроде «Спероанкоры» и ее шаттлов примерно за год-два, используя образцы, которые передала им Джейн вместе с Уолшем и Комптоном.
Конечно, они упростят функционирование корабля. Он казался искусственно усложненным, ни одна задача не решалась прямым путем. Однажды он заговорил про это при Джейн, но она удивилась и не согласилась с ним, сказав, что, пообщавшись с Сектилиями, он поймет корабль на более глубоком уровне. Он похлопал глазами, но не стал ей возражать. Сама она тоже не встречалась с Сектилиями, но вот вела себя так, как будто встречалась. Он полагал, что Осьминог не считается, но она могла думать по-другому.
Он вздохнул и потер шею правой рукой. Хорошо бы с ней все было в порядке. Все эти прыжки через гиперпространство требовали от нее предельной выносливости, но корабль все равно несся вперед. Осьминог застрял в Солнечной системе почти семьдесят лет назад. Ничего бы и не случилось, если бы она отдохнула пару дней. Но мнения Алана на эту тему никто не спрашивал.
Посмотрев на расположение деталей, Берген нахмурился. Он был бы очень благодарен своему подсознанию, если бы оно нашло для этого другую… аналогию. Но он мог думать только о спагетти и фрикадельках. Возможно, это его желудок во всем виноват. Интересно, когда он ел в последний раз? На корабле легко было сбиться с графика еды и сна – освещение никогда не меняется и людей вокруг нет.
В его распоряжении были все данные, которые Джейн отправила на Землю с шаттлом «Спероанкоры». Каждый вечер он проводил несколько часов перед сном за их изучением и попытками сопоставить описанные в них принципы с реальными механизмами, которые он видел каждый день. Порой у него случались блестящие озарения, но ему мешало плохое знание менсентенийского. Поэтому он изучал, наблюдал и собирал данные. Тогда все сходилось, и он начинал понимать происходящее. И это было по-настоящему здорово.
В каждой изученной им системе имелось несколько контроллеров, каким-то образом связанных с Эй’Браем. Нейронно-электрические цепи, проходящие через весь корабль, были кибернетически подсоединены к нему, а у самого Осьминога в тело были введены импланты, напрямую сообщающиеся с кораблем. От этого у Бергена возникало мерзкое ощущение, что весь корабль – это только продолжение Осьминога. А еще он постоянно за всеми ними наблюдал, обладая к тому же телепатическими способностями. Алану их хозяин не слишком нравился.
Проблема для Бергена состояла не в сложности корабля, он не привык пасовать перед трудностями. На самом деле проблема была в постоянном ощущении, к которому Алан никак не мог привыкнуть – ему казалось, что Осьминог каким-то образом все специально скрывает, чтобы не дать ему понять что-то очень важное. Никаких доказательств у него не было, но с Осьминога станется, учитывая все то, что уже произошло.
Джейн сказала бы, что это смешно, но он понимал, что в любом деле с участием Осьминога определенный скептицизм неизбежен. Алан ему просто не доверял. А еще Алан был в меньшинстве.
Он записал данные, сделал необходимые пометки в ноутбуке, убедился, что данные из «викинга» скачались в ноутбук, закрыл этот отсек и перешел к следующему. Он был больше и шире – наверное, метра три в ширину. Алан запомнил его еще с того момента, когда делал спектральный и термальный анализ всей палубы. Этот отсек очень сильно отличался от других. Внутри него скрывался круглый барабан. Чтобы его открыть, нужен был специальный инструмент, которого он еще не нашел, – хотя на борту было очень много других инструментов. Он внес эту штуку в список вещей, которые нужно отпечатать на 3D-принтере.
Он подошел ближе. Стоп. Что-то изменилось. По всему барабану мерцали янтарные огоньки. Он прищурился. От устройства исходил тихий, но явный шум. Он осторожно прикоснулся к внешней стенке. Никакой вибрации. Что-то внутри барабана вращалось. Для чего им могла понадобиться центрифуга?
Он встал на колени, чтобы со всех сторон обвести барабан «викингом». Залез под него чуть не по пояс, когда сзади раздался какой-то звук. Алан дернулся, ударившись косточкой в локте. Чуть не выронил инструмент – а это стало бы катастрофой, поскольку на борту он такой был всего один.
Вылезая из недр устройства, он наткнулся на стену, выругался и замотал головой, пытаясь найти то, что его напугало. На самом деле он был почти уверен, что однажды придет непатрокс и откусит ему ползадницы.
Но это была Джейн. Он не слышал, как она подошла. Странно. Хотя большую часть времени он занимал чем-нибудь свое сознание, чтобы выгнать из мыслей Эй’Брая, – что здорово выматывало, – всегда оставалось еще какое-то подсознательное восприятие. Он совершенно не представлял, как это работает, но каким-то образом чувствовал, когда рядом люди, особенно если они хотели с ним поговорить. Какое-то время ему действительно казалось, что кто-то рядом есть, но он подумал, что кто-то просто прошел мимо. Непонятно кто.
Он положил «викинга» на ближайшую плоскую поверхность и выпрямился, потрясая рукой, которая онемела и болела.
– Господи, Джейн! Могла бы и предупредить!
Кажется, она с трудом подавила улыбку.
Черт.
– Прости, Алан. – Она обвела рукой все помещение и указала куда-то в сторону: – Я просто пришла за новой порцией сквиллов.
Он постарался не улыбнуться из-за того, что она всегда использовала слово «сквиллы», говоря по-английски. На менсентийском так называли нанороботов, но буквально это слово значило «креветка», и он смеялся каждый раз, когда его слышал. Он шумно выдохнул и немного расслабился, баюкая руку. Пульс у него замедлялся. Она просто проходила мимо и, наверное, вовсе не хотела с ним разговаривать. Он всего лишь попался ей на пути.
Не забыть записать эту встречу в Журнал стремной телепатической фигни. Возможно, это важно. Кажется, она тоже не знала, что он здесь. Очень важно: не выискивать в этом никакого потаенного смысла.
– Да. Конечно. Прости. Я что-то нервничаю, черт его знает почему. – Он прекрасно знал почему, но признаваться ей в этом не собирался. – Как прошел прыжок?
– Успешно, – кивнула Джейн.
Он тоже глупо кивнул. Почему он ведет себя как болванчик с качающейся головой?
– Отлично. Сколько еще осталось?
– Всего два, – серьезно сказала она. Указала на большой барабан у него за спиной: – А у тебя как дела?
Он поглядел на открытый отсек.
– Ну… типа… – он не представлял, что сказать. Ей нужен официальный оперативный отчет?
Она улыбнулась и наклонила голову, как будто ей тоже было неудобно. Он не мог оторвать от нее глаз, пока она шла к открытому устройству. Понял, что ей может быть неудобно протискиваться мимо, и хотел закрыть отсек, чтобы она смогла пройти. Она подняла руку, чтобы остановить его, но вдруг нахмурилась и споткнулась. Алан дернулся поддержать ее, и на мгновение она уткнулась ему в грудь. Она оглядывалась, как будто что-то потеряла.
– Что? Что случилось? – Он тоже оглянулся, хотя и не представлял, что она ищет.
– Я… не знаю… просто… – Она казалась сбитой с толку.
Он заговорил с ней строгим тоном. Кто-то должен уже это сделать. Такими темпами у нее скоро инфаркт случится или еще что.
– Джейн, хватит. Ты себя загонишь. Тебе нужно спать, черт возьми.
– Нет, просто… – Она передернула плечами и повернулась обратно, туда, откуда пришла. Кажется, она была в панике.
Он неохотно ее отпустил. Сделал несколько шагов за ней, собираясь сказать что-то еще, но почувствовал, что не сможет.
Она дошла до того места, где стояла, когда они начали свою странную беседу, и снова резко остановилась и покачнулась.
Он прыгнул к ней и обхватил ее за плечи. Грубо сказал:
– Джейн!
– Да нет, я… – Она обернулась и посмотрела на открытый отсек. – Это… началось после прыжка.
Он переводил взгляд с ее лица на открытый барабан и обратно. Это устройство каким-то образом манипулирует складками пространства-времени? Используется при создании гиперпространственных туннелей? Он вдруг кое-что понял – и сразу же начал понимать все больше.
Он ослабил свою ментальную защиту для Джейн. Информация, которую она раскрывала, как будто проходила в отверстие между ними тремя: им, ею и Эй’Браем. Он почти перекрыл поток этой информации, но остановился. Он был слишком любопытен, чтобы упустить шанс понять, как работает устройство. Пусть это и было жульничеством.
Поняв, на каком уровне Джейн разбирается в этих устройствах, он посмотрел на нее с ужасом. Сейчас они были полностью открыты друг другу, чего не случалось уже очень давно. Она почувствовала его восхищение, и ямочка на ее правой щеке стала глубже, а ясные серые глаза сверкнули. Ему это понравилось. А ей понравилось, что он заметил. Еще он ощутил, что ее радуют его объятия. В ее разуме была надежда, молчаливое предвкушение. В сочетании с его собственными чувствами это возбуждало. Да черт возьми, это был настоящий ураган! Он чувствовал, как она ощущает его, сам ощущал ее, и все это складывалось во что-то большее. Росло, как снежная лавина. Он наклонился над ней, обнял ее чуть сильнее и расширил их ментальный контакт. Коснулся губами ее губ.
«Да. – Он услышал мысленный благодарный вздох. Через Осьминога, и не стоит об этом забывать. – Да, Алан. Но… только это… Давай помедленнее».
Он заставил себя удержаться, потому что понял ее. Понял, как никогда раньше не понимал. Она так устала, что не могла больше удерживать его на расстоянии. Как будто она была полностью обнажена перед ним. Она наслаждалась его прикосновениями, его обществом, уютом. В первый раз он по-настоящему ощутил беспорядок у нее в голове – она желала его, думала, каково это будет, и хотела остаться отстраненной и профессиональной, сохранить порядок и не обидеть Рона и Аджайю. Внутри нее шла настоящая война.
Она показала ему кусочек своей души, поэтому он не станет проявлять неуважение и давить на нее. Ее внутренняя жизнь была такой же напряженной, как у него. Зато теперь он знал, что если сможет проявить терпение, то рано или поздно будет вознагражден.
Поэтому, хотя его тело горело – что она ощущала с некоторым разочарованием, – он просто обнимал ее и прижимался губами к ее губам, одной рукой гладя ее по спине, но не касаясь ни застежки лифчика, ни округлостей ниже. Он просто наслаждался моментом, держа себя в узде.
Она тихо вздохнула и прервала поцелуй. Прижалась щекой к его груди. Ее разум затуманился, и он осознал, что Джейн больше не воспринимает реальность. В голове у нее проносились странные разрозненные мысли. Посмотрев вниз, он не удивился, увидев, что она закрыла глаза и приоткрыла рот. Расслабившись, она мгновенно заснула.
И что, интересно, ему теперь делать?
Он снова посмотрел на устройство. Значит, это генератор гиперпространственных туннелей. Это само по себе невероятно. Но было и кое-что еще. Сердце у него заколотилось. Работа устройства – а оно включалось за много часов до прыжка и выключалось спустя долгое время после его завершения – имела интересный побочный эффект. При его работе генерировалось электромагнитное поле. В норме, когда огромный ящик с устройством был закрыт, оно находилось в клетке Фарадея и ничего не излучало. Но он открыл ящик, когда устройство еще работало.
Как он теперь понял, это электромагнитное поле нарушало восприятие квантовой запутанности, делавшей возможной анипраксию с Эй’Браем. Довольно сложно было научным языком объяснить восприятие Джейн, которая понимала принцип работы техники так же, как пришельцы, но, судя по всему, когда волны воздействовали на те органы в мозгу, которые отвечали за анипраксию, органы начинали действовать так, как будто измеряли электронный спин, и связь разрывалась. Это имеет смысл из-за жуткого действия квантовой запутанности – наблюдатель определяет состояние запутанных электронов, не позволяя им оставаться в состоянии суперпозиции. Таким образом возникает статический выходной сигнал, а входящий сигнал блокируется.
Устройство блокирует сигнал. Телепатический Wi-Fi Осьминога сломался. Именно поэтому Джейн казалась настолько дезориентированной. Она не просто ужасно устала, хотя это сыграло свою роль. Ее вышибло из анипраксической сети Эй’Брая. Если устройство на это способно… он задумался о способах его применения. Нужно выяснить точную частоту, для этого понадобится широкополосная антенна и спектроанализатор. Узнав частоту, он сможет воспроизвести ее. А значит, и расслабиться, не думая, что за ним наблюдает мерзкая водная тварь. Это освободит некоторое количество ментальной энергии, и он сможет заняться главным – изучением техники пришельцев.
Он посмотрел на Джейн, обмякшую у него в объятьях, и поцеловал ее в лоб, прежде чем взять на руки. Прямо как долбаный герой. Не так давно она его таскала. Не много времени прошло, прежде чем он отплатил ей тем же.
Она сонно улыбнулась и забросила руку ему на плечо. Уткнулась лицом в грудь. Она слышала его мысли, и они ей нравились.
«Спасибо», – мысленно сказала она и заснула по-настоящему. Он улыбнулся углом рта и осторожно двинулся вперед, надеясь, что легкая хромота, вызванная кибернетическим протезом, ее не потревожит.
Она ему доверилась.
Эй’Брай маячил где-то на заднем плана. У Алана создалось ощущение, что Осьминог устал ничуть не меньше Джейн. Он ничего не сказал, но явно был благодарен. Он тоже радовался, что Джейн отдыхает. Значит, он тоже способен разумно мыслить.
Алан фыркнул. Джейн оказалась тяжелее, чем он воображал. Он очень надеялся, что сможет дотащить ее до спального отсека без происшествий. Ему совсем не хотелось ударить ее головой о дверь, как в плохом ситкоме. Он хотел запомнить этот момент романтичным. Хоть раз в жизни почувствовать себя хорошим парнем.
Тоскливо оглянувшись на генератор гиперпространственных туннелей, он зашел в межпалубный лифт, чувствуя себя таким счастливым, каким давно не был.
Тревога Эй’Брая отличалась от эмоций, которые способны испытывать люди и Сектилии. Это было чувство, присущее исключительно Кубодера, чувство поистине звездной величины. Любой Кубодера мог обдумывать одновременно несколько десятков возможных исходов. При недостатке информации о ситуации количество вероятных исходов становилось бесконечным и почти парализовало. И он, и все существа его вида, навсегда застрявшие в воде, сталкивались с собственным бессилием и невозможностью повлиять на происходящее, глядя на уходящих в неизведанное земных братьев по разуму. Приближение к Сектилии сильно изменило его, и это чувство каким-то образом усилилось. Не поддаваться тревоге было очень трудно, и это раздражало.
Он отлично знал, что его ментальное состояние влияет на человеческую команду, поэтому вынужден был сдерживать свои чувства изо всех сил. Для этого он придерживался строжайшего режима тренировок и сна, поочередно отправляя на отдых три своих мозга, чтобы сохранить оптимальный рабочий настрой. Раньше, в своей длительной изоляции, он размяк и приобрел дурные привычки. Так дальше продолжаться не может. Он должен вести себя так, как подобает носителю звания «Эй», – сейчас это важнее, чем когда-либо.
Последний прыжок привел «Спероанкору» на окраину системы Сектилиуса. Он мог бы направить корабль гораздо ближе к точке назначения, но гораздо безопаснее, когда прыжок заканчивается посреди большого пустого пространства. Эта стратегия родилась еще в те времена, когда прыжки были куда более беспорядочными – как с Джейн. Кроме того, расстояние позволит Квазадор Дуксу Джейн Холлоуэй отдохнуть и избавиться от побочных эффектов прыжка до того, как она и ее команда спустятся на поверхность.
Подключившись к системе, они стали рассылать приветственные радиосигналы в полном соответствии с сектилианским протоколом. Ответов не было ни на одном канале, а он отслеживал все. Хотя они двигались к центру системы, он не слышал никаких случайных сигналов.
Сектилия и ее луна молчали.
В его мозгу бродили сомнения. Он старался скрывать их от Ква’Дукс, хотя полностью спрятать не мог. Что, если он подвергает ее опасности? Он выдержит, если ее ранят… или того хуже? А если придется пройти через самое худшее, справится ли он? Он был уверен, что сойдет с ума. Но что еще оставалось? Наихудшим вариантом казался тот, при котором его заставят ее бросить. Он не сможет отказаться, если Сектилии решат дать ему новую команду. Придется как-то справляться с последствиями. Ему много раз доводилось менять команду, но тут совсем другой случай.
Он будет скучать по Джейн.
Некоторым утешением ему служило то явное удовольствие, которое получали люди от наблюдения за путешествием по системе. Да и он после долгого перерыва смог посмотреть на галактику свежим взглядом. Может быть, он просто… забыл все? Разве прошло столько времени, чтобы все казалось новым? Или он вытеснил эти воспоминания во время долгого одиночества, чтобы не страдать от вызванной ими боли? Его беспокоили какие-то несообразности в памяти, но хлопот было слишком много, чтобы сосредотачиваться на чем-то одном. Когда они проходили мимо огромной водородно-гелиевой планеты, во многом отвечавшей за стабильность населенной системы, люди собрались на мостике и с ужасом смотрели на ее завихряющуюся поверхность. Потеряв не более нескольких мгновений – и не забыв получить разрешение Ква’Дукс, – он привлек их внимание к самым впечатляющим видам планеты – бурям и бесконечным слоям газов разного цвета и плотности.
Доктор Аджайя Варма задохнулась от восторга, когда корабль поднялся над кольцом, окружавшим планету, и бороздчатая полоса камня и льда предстала во всей красе. Вся планета казалась иллюзорной, нереальной. Она мерцала.
– Люди еще никогда не видели собственными глазами газовые гиганты, – вслух заметил доктор Рональд Гиббс, – это как-то… странно. Любоваться ими на краю Вселенной, когда Юпитер и Сатурн мы видели только на снимках.
Ква’Дукс и ее команда пристрастились проводить все свободное время на мостике. Сектилия медленно превращалась из крошечной точки отраженного света в яркую сине-зеленую сферу, окруженную тремя сферами поменьше. Две из них были просто кусками голого камня, а вот третья – уменьшенной и не такой зеленой версией Сектилии, Атиеллой, их первой точкой назначения.
Когда «Спероанкора» миновала орбитальную плоскость пятой планеты в системе, ее прохождение включило сигнал предупреждения. Красный свет замерцал на краю его зрительных имплантов. Ква’Дукс почувствовала, что он думает о другом, и немедленно слилась с ним, чтобы получить информацию.
Сигнальный буй оказался знаком карантина, поставленным Объединенными разумными расами, консорциумом миров, чьей основной задачей была совместная работа и борьба против общего врага, которого называли Рой. Буй предупреждал, что торговля с Сектилией запрещена и что дальнейшее продвижение в глубь системы повлечет за собой наказания и санкции. За системой наблюдали издали, посредством огромных реле избыточности. ОРР снимут запрет, когда сочтут, что Сектилия более не представляет опасности для Галактики. До этого они настоятельно рекомендовали покинуть систему.
– Ты когда-нибудь видел что-нибудь похожее? – спросила она.
– Нет.
– Пошлем дрон посмотреть, не вооружен ли он, – решила Джейн.
Он повиновался. Дрон определил, что буй – всего лишь сигнальная система. Она не колебалась:
– Игнорируй. Мы знаем все риски. Кроме того, они явно не собирались мешать сектилианским кораблям возвращаться домой.
По мере приближения к планете они насчитали еще три буя с подобными сообщениями. Орудий ни на одном не было.
Приближаясь к цели, он не выдержал и пустил в ход все свои способности, ища следы представителей своего вида. Он довольно быстро понял, что на орбите обеих планет нет целых кораблей, но все же оставалась надежда, что отдельные особи могли пережить аварийную посадку в океан и теперь существовали в воде другого мира, ожидая спасения.
И это оказалось не так. Не осталось ни одного Кубодера, хотя в былые времена на орбите их были десятки. Ква’Дукс следила за его поиском и тоже надеялась. Когда он, убитый горем, бросил поиск, она пришла к нему лично.
Она наклонилась над прозрачной панелью, которая их разделяла, и положила руку на стекло, как будто тянулась к нему. Она разделяла его боль.
На мгновение невозможность дотронуться до нее показалась ему невыносимой. Ему захотелось ощутить теплое слияние тел, которое люди именовали объятиями. Он много раз видел, как люди это делают, и это казалось очень естественным и… ободряющим. Интересно, касаются ли друг друга дикие Кубодера? Да, возможно. Сейчас бы это было очень кстати. Она улыбнулась его причудливым мыслям и обещала, что однажды это сделает.
Она серьезно смотрела на него, пока он разбирался со своими эмоциями. И это только усугубляло его потерю. Хотя все эти смерти случились очень давно, он не сможет быстро о них забыть.
Эй’Брай вытянул щупальце и осторожно коснулся присоской стенки там, где лежала ее рука. Когда он снова посмотрел на нее, по щеке Джейн расплывался влажный след. Уникальное человеческое проявление сочувствия. Точнее, странный выверт их физиологии. Однако соленые слезы, пролитые по его ушедшим родичам, показались ему очень уместными.
Она понимала его и молчала. Удивительно, насколько это облегчало боль. Сектилии почти никогда не делились чувствами с Кубодера. Бывший Ква’Дукс была исключением, но Эй’Брай не думал, что найдет еще одного подобного друга. Но вот она стояла перед ним, приведенная к нему «Провиденсом».
Ей уже было очень некомфортно. Она оставалась с ним, несмотря на то что ее губы побелели, все тело дрожало, а зубы стучали. Наконец он отослал ее, чувствуя, кроме печали, еще и вину за то, что заставил ее задержаться так надолго.
Он все-таки сумел загнать боль внутрь себя, чтобы прожить ее позже, когда у него появится время, и проложил курс, который должен был привести «Спероанкору» на геостационарную орбиту вокруг Атиеллы, места рождения почтенной Квазадор’Дукс Рагет Элии Хатор.
Обе планеты молчали.
Когда они вышли на орбиту высоко над стратосферой, Эй’Брай обнаружил совсем немного Сектилиев, разбросанных по обеим планетам. Население планет сильно уменьшилось.
С этого расстояния он ощущал только слабые ментальные искры. Бывали мастера телепатии, гораздо более сильные, но ни один из них не достигал высот Кубодера. Он не обнаружил никого из тех, с кем устанавливал связь ранее, – это сделало бы общение возможным.
Он надеялся использовать анипраксию, чтобы объяснить положение дел Ква’Дукс и ее команде, но это оказалось невозможно. Это сделало бы путешествие намного опаснее. Однако он доверял ей, а еще посоветовал говорить со всеми четко и прямо. Она терпеливо выслушала его предупреждения, хотя вообще-то именно она разбиралась во всем этом профессионально. Он оценил.
Они были готовы настолько хорошо, насколько это возможно в данных обстоятельствах. Они снаряжены для встречи с кем угодно.
Однако кое-чего он предвидеть не мог, и это его тревожило.
Джейн проглотила кусочек питательной плитки. Она собрала всех за обедом, чтобы обсудить предстоящее прибытие на Атиеллу. Джейн сидела во главе вытянутого стола в просторной комнате, которую они использовали как столовую. С одной стороны сидел Алан, с другой – Аджайя и Рон. Эти двое держались так близко друг к другу, что иногда случайно соприкасались руками.
Прежде всего она собиралась объяснить им кое-что о «ярме», прежде чем они покинут корабль. Ярмом называлась сложная система устройств и программного обеспечения, которая контролировала Эй’Брая, не позволяя ему даже сдвинуть корабль с места без ее согласия и присутствия на борту. Они оставят его одного, и если с ней что-то случится, он снова окажется в ловушке, как раньше в Солнечной системе. Ей это не нравилось. Она хотела обеспечить ему большую свободу действий на случай самого плохого. Алан уже пытался исследовать систему, но она была слишком сложна и, по соображениям безопасности, скрыта даже от нее. Она чувствовала, что не сможет покинуть борт, пока они не найдут способ хоть немного ослабить контроль. Она попросила Алана посвятить этому максимум усилий в ближайшее время.
Они уже обсудили вопрос пригодности атмосферы луны для дыхания – тут не должно было возникнуть проблем – и чужеродные микроорганизмы, с которыми они уже сталкивались на «Спероанкоре» без негативных последствий. Они оценили размеры звезды в системе Сектилиуса, тот факт, что она была несколько больше Солнца, и тот, что Сектилия и Атиелла находились к звезде ближе, чем Земля к Солнцу. Прикинули, как это повлияет на их пребывание на планете.
– Но я не взял крем от загара! – пошутил Рон.
Еще они обдумали, что делать с вероятностью реинфицирования дефектными сквиллами, с которыми они столкнулись при первом контакте с кораблем, и наметили меры безопасности против этой болезни. На текущий момент все сканирования эфира в поисках специфических сигналов, подаваемых сквиллами, плодов не принесли. У них не было никаких поводов считать, что на Атиелле сохранились нанороботы. Учитывая объемы их использования до появления чумы сквиллов, сохранившихся сквиллов удалось бы засечь. Однако это не значило, что они не могут существовать в маленьких укрытиях, даже если кому-то удалось уничтожить большую их часть. Работая группой, сквиллы устанавливали несколько уровней защиты и контроля, обеспечивая свою безопасность. Так поступали даже самые маленькие группы, поскольку нанороботы были запрограммированы на самозащиту.
Когда все эти вопросы были решены, настало время обсудить погодные условия на Атиелле. Разговор шел примерно так, как она себе и представляла.
– На всей планете сезон муссонов? Ты уверена? – скептически спросил Алан, позабыв о еде, которую держал в руках.
– Это вообще возможно? – нахмурился Рон.
Аджайя положила на стол пищевой концентрат, который грызла.
– Там ведь есть какая-нибудь умеренная зона, куда мы сможем высадиться?
– К сожалению, нет, – вздохнула Джейн, – Атиелла маленькая, примерно в три раза легче Земли. А ее поверхность при этом всего в два раза больше поверхности нашей Луны. Она вращается вокруг Сектилии, планеты, которая гораздо больше нашей…
– Давайте звать ее Суперземлей, – сказал Алан и отложил еду, как будто лишился аппетита.
– Нормально, – кивнула Джейн, – ее масса почти в девять раз превосходит массу Земли. Гравитация сильнее…
– Да, но гравитация вовсе не в девять раз сильнее земной! – опять вмешался Алан.
Джейн подняла руку, чтобы остановить остальные комментарии и закончить мысль.
– Да. Гравитация на Сектилии всего лишь чуть меньше полутора g. – Ей это казалось странным, пока Эй’Брай не продемонстрировал ей, как на гравитацию влияет плотность и радиус планеты. Никого за столом это, кажется, не смутило, и она продолжила: – Орбита Атиеллы ближе к Сектилии, чем орбита Луны к Земле. А еще в системе есть три другие луны, чье притяжение тоже влияет на Атиеллу. Сезонно. Их орбиты сходятся очень близко, и давление и трение становятся причиной обильной вулканической активности. Вулканические жерла разбросаны по поверхности спорадически и нагреваются неравномерно. Холодные и теплые потоки воздуха постоянно сталкиваются, дестабилизируя атмосферу. Поэтому сезон муссонов тянется несколько месяцев.
– Без просветов? – спросила Аджайя.
– Погода может наладиться непредсказуемо и очень ненадолго. На несколько часов или минут.
– Боже мой, – вздохнул Алан.
Никто не спрашивал, почему она сначала планирует высадиться на Атиеллу, а потом на Сектилию. Это было хорошо. Официально она хотела посетить спутник, чтобы встретиться с потомками бывшей Квазадор Дукс, а заодно познакомиться с культурой мягко, без давления.
Настоящая же причина была куда менее понятной. В ее голове жила Рагет Элия Хатор. Эй’Брай вложил ей в память воспоминания женщины вместе с управляющей энграммой, связавшей Джейн с ним и с кораблем. Он проделал это, когда выбрал ее из всей команды на место Ква’Дукс. Таков был способ передачи власти и мудрости, общепринятый в корабельной жизни – но не на планете. Обычному Сектилию ничего такого испытывать никогда не приходилось. Этот дар доставался немногим.
Воспоминания Рагет были наполненны любовью к дому. Они, как сигнальный маяк, вели ее туда. Джейн пыталась сопротивляться, но каждый раз, когда она обдумывала высадку у главного города на Сектилии, интуиция подсказывала ей не делать этого, говорила, что это неверный выбор. Ей нужно отправиться на луну, где живут люди, которым она сможет доверять. Смысла в этом большого не было, но она давно поняла, что не может игнорировать интуицию, когда она говорит так громко. К тому же Рагет еще никогда не ошибалась. Это – как и многое другое, связанное с Эй’Браем, – тяжело было объяснить понятными другим словами, так что она радовалась, что сейчас делать этого не придется.
Если бы они решили высадиться на большую планету, пришлось бы надевать броню. Привыкание к гравитации было бы утомительным – броня бы увеличила их массу примерно на сорок процентов и жутко нагрузила бы суставы и мышцы. Для Атиеллан процесс перемещения на Сектилии был очень болезнен, проходил очень медленно и включал в себя множество тренировок и биохимическую поддержку. Недооценивать это было нельзя.
Они не смогут произвести серьезное первое впечатление, если все время будут бороться с изматывающей их усталостью. Они сделают это, если потребуется, но Джейн надеялась найти все ответы на Атиелле.
Их задачей было вернуть Эй’Брая и рассказать Сектилиям то, что они успели узнать о сквиллах, – хотя Джейн полагала, что они уже выяснили это сами. Прошло семьдесят лет. Наверное, Сектилии давно уже начали какую-то операцию по спасению Кубодера и восстанавливают свой флот. Еще один корабль может им пригодиться. Дефектных нанороботов, скорее всего, больше нет, проблема давно решена, но правды они не узнают, пока не высадятся.
Рон откинулся на стуле и сплел руки на затылке.
– Что будет, то и будет. Как планируешь действовать, КьюДи?
* * *
Джейн застегнула ремень огромного кресла, предназначенного для пилота в шаттле. Заставила себя сделать глубокий вдох, медленно выдохнула и посмотрела на сидевшего рядом Рона. Температура воздуха была идеальна, но она чувствовала себя липкой от холодного пота. Вот бы пропустить ту часть, где надо сажать шаттл, и перейти прямо к той, где надо встречаться с Сектилиями.
Она не была пилотом. И Рон, и даже Алан гораздо больше учились этому, когда готовились к оригинальной миссии на «Цели». Однако Эй’Брай поместил эту энграмму в память Джейн, дал ей набор навыков, воспоминаний и схем, теоретически включавший в себя все необходимое для управления шаттлом. Теперь она стала наиболее квалифицированной из всех.
Джейн выбрала Рона вторым пилотом, потому что у него было больше реальных часов налета, чем у остальных двоих, – на Земле, в симуляторе «Спероанкоры», и в настоящих тренировочных полетах. У них за спиной Алан и Аджайя молча устраивались в креслах единого для всех размера, при необходимости готовые принять управление. Они изучали схемы все вчетвером. Они вместе освоили каждый маневр и совершили несколько тренировочных полетов на этом шаттле между прыжками, когда путешествовали через всю галактику.
Эти тренировки помогли Джейн соединить у себя в голове воспоминания пришельцев и имплантированную энграмму. Когда шаттл двигался, она вдруг автоматически начинала принимать правильные решения – так же, как при вождении машины на Земле. Она немного расслабилась и надеялась, что ее инстинкты будут работать и на планете с ее атмосферой, гравитацией и бесконечным дождем.
Рон вскинул бровь и ободряюще улыбнулся. Он будет рядом, поможет следить за всем и заменит ее, если что-то не получится.
– Готова, КьюДи? – он лыбился, как ребенок утром Рождества.
– Готова, – она скорчила ему рожицу.
Рон заржал, а Джейн оглянулась на Алана и Аджайю. Алан кивнул ей, а Аджайя перепроверяла свое снаряжение.
– О’кей, – серьезно сказал Рон, – предполетные проверки закончены. Давай это сделаем, – он потянулся к выключателю, который начинал процесс запуска двигателя.
Джейн кивнула и занялась своей частью процесса. Она говорила громко, потому что так казалось правильно.
– Губернавити Эй’Брай. Выключить искусственную гравитацию в камере двести сорок пять и открыть грузовой люк.
Она почувствовала, как исчезла гравитация, и тут же открылся люк. Перед ними лежал новый мир – сине-золотой круг на горизонте. Люк выходил в черный космос, покрытый миллионами светящихся точек – раньше она никогда не видела таких частых звезд. Они теперь находились не в спиральном рукаве Млечного Пути, глядя на плоский диск с краю, – не на Земле. Они приблизились к ядру Галактики, где звезды собираются в группы. Звезды казались крупнее и ярче, и их было очень много.
Все изменилось. Теперь она стала пришельцем в чужой системе. Она понадеялась, что из-за катастрофы со сквиллами Сектилии не стали ксенофобами. Двинула шаттл вперед, от «Спероанкоры», и нацелила его на базу.
Атиелла провалилась куда-то вниз, а огромная Сектилия маячила где-то на заднем плане. «Спероанкора» теперь красовалась на фоне сине-зеленого мира, украшенного завитками белых облаков.
Полупрозрачные щиты окружили корпус «Спероанкоры», чем-то напоминая плавники. Гигантский корабль теперь еще сильнее походил на морское чудовище – изящный привет спрятанному внутри губернавити.
А Эй’Брай, запертый глубоко в корабле, смотрел на звезды ее глазами.
Забудьте про ужас перед неизведанным, придайте всему этому значение, назовите это домом – и вы почувствуете свойственную ему красоту. На глазах у нее показались слезы. Она посмотрела наверх и моргнула, надеясь, что по щекам они не потекут.
Ей нужно было посмотреть на корабль снаружи. Наверное, в следующий раз вступив на борт, она будет гостьей. Сектилии потребуют назад свою законную собственность, и с этого мгновения людям придется отдаться на их милость. Короткое пребывание Джейн в должности Квазадор Дукс заканчивается. Оказывается, ей вовсе этого не хочется. Она уже считала «Спероанкору» своим домом.