– Не скажи, как раз может сойтись. Даже самое что ни на есть аутентичное чувство имеет оттенки. Бывает острое горе – хм, острое, как заточенные листья, – а бывает и светлая, вдохновенная грусть. «Люблю я пышное природы увяданье…» То же самое с гневом. Убийственная ярость – лишь один полюс. А на другом полюсе, к примеру, любопытство. Вспомни, как ты злилась в школе, когда у тебя что-то не получалось. Я однажды раскритиковал твое стихотворение, а ты только брови свела и губу прикусила. Там ведь не горе было, отнюдь! Наверняка прикидывала, как придешь к себе в комнату, возьмешь краски и нарисуешь меня в виде жабы. Загадаешь желание, как джинн, а я припрыгаю выквакивать прощение.
– Не в жабу, – возразила Анна. – В мышь хотела. В серую.
– А началось вовсе не со злости, а с интереса к стихам. Хорошо все-таки, что ты отходчивая.
– Не отходчивая, – улыбнулась Анна. – Просто побоялась, что краски отберут и бумагу. Я тогда уже мечтала свою Тень отдельную нарисовать…
Дреер вдруг заметил, что рука Анны на перилах приблизилась к его протезу.
– Ч-черт… – прошипел Дмитрий.
Девушка посмотрела на него удивленно.
– Они где-то близко, – словесник понизил голос, будто в наполненном вялым гомоном огромном помещении кто-то мог его расслышать. – Они все время нас вели, только почему-то не напали.
Дреер не входил в Сумрак и даже не смотрел через него. Зато всегда носил с собой вот эту магомеханическую руку, которая подзаряжалась Силой автономно.
Анна привлекла к себе Маугли, а сама пододвинулась к Дмитрию, прижалась к плечу. Протез тот убрал подальше от девушки, а сейчас, почувствовав ее прикосновение, испытал вдруг что-то непонятное.
«Сердце екнуло», – подсказал внутренний словесник.
«Какие это эмоции – аутентичные или рэкетные?» – поинтересовался внутренний психолог-любитель.
«Двадцать четыре года – это не четырнадцать», – констатировал внутренний математик.
Дмитрий мысленно заткнул всех троих и заставил себя произнести:
– Сначала всегда появлялся тот из них, кого мы не знаем в лицо. Рыцарь Печального Образа, потом мальчик, затем женщина. Следующим должен быть четвертый. Последняя креатура.
– Страх, – выдохнула Анна.
– Печаль – это Осень. Вот почему их все же четверо. На каждое время года. Мальчик – самый юный. Скорее всего Весна. Буйные порывы, солнце, файерболы… Дама, приятная во всех отношениях, – Лето. Вокруг нее все растет. Она еще молода, почти как ты.
– Нет, скорее всего Весна – это она. А мальчик – Лето.
– Пусть будет по-твоему. Выходит, Зима – это старость. Т-тысяча чертей! Он уже здесь…
Дмитрий отчетливо представил себе пожилого джентльмена, который зашел в кофейню на первом этаже, невзирая ни на какие чары. Он все еще сидел там и не показывался наружу.
«Хьюстон, у нас проблемы», – передал Дреер через Сумрак Александру. Можно было уже не стесняться.
«Я скоро», – пришел ответ.
В этот момент заиграла музыка. Заунывная, похожая на отдаленные стенания волынки.
Седовласый джентльмен вышел из кофейни и открыто, прямо посмотрел снизу вверх на Дреера. Внезапно он переменился – глаз не уловил метаморфозы. Но старик уже стоял не в элегантном костюме и модной куртке, его наряд был древним, как…
Как вечная мерзлота, подумал Дмитрий.
Из-под белого плаща засеребрились доспехи. Волосы удлинились, опали на плечи. Пристально глядя на Дреера, старик поднял ладони.
Резко похолодало. Дмитрий почувствовал плечом, как Анна поежилась.
«Еще ребенка простудит, гад», – подумал словесник о Маугли. Он сотворил простейшее заклинание терморегуляции – его знала даже Голубева, только сейчас не могла применить.
А в атриуме пошел снег. Дмитрий невольно посмотрел вверх. Под самой стеклянной крышей висел шар, обклеенный бутафорскими цветами, – эту композицию явно не успели сменить по окончании лета. Может, ждали Хэллоуин, чтобы вместо нее повесить матерчатую тыкву с прорезями глаз и зубастым ртом. Сейчас на композиции почти мгновенно образовалась белая шапка.
Снежинки летели крупные, похожие на бабочек.
– Здравствуй, Дедушка Мороз, – пробормотал Дреер. Вспомнил того слабоумного Иного, из-за которого разгорелся весь сыр-бор с печатями.
Немногие люди, еще проходившие через атриум, замерли в восхищении. Наверное, они приняли действо за какую-то рекламную акцию. Продавцы вылезли из магазинчиков и тоже смотрели на чудо, подставляли руки. А кто-то перегибался через балконные перила на третьем и четвертом уровне, чтобы поглазеть вниз.
Однако снег так же внезапно закончился, как и начался. А затем стало еще холоднее. Люди обхватили себя за плечи. Изо ртов пошел пар. Но никто не покинул зал, не побежал. А на стеклянных витринах расцвели ледяные узоры, захватывая все больше и больше места.
Дмитрий почувствовал, что его заклинание уже не действует. Анна, дрожа, прижимала к себе Маугли.
Так же неожиданно, как холодом, их вдруг обдало теплой волной. Слева от Дреера встал Александр.
– Явились, – недовольно сказал он.
В облике Инквизитора не изменилось ничего: те же джинсы, та же черная футболка. Но теперь Александр был на взводе, готовый в любой момент сорваться и начать действовать. Слова цедил сквозь зубы. Так бывает с любым Светлым, накачанным Темной силой.
Из-за того, что мага раздирает изнутри противоположное начало, ему трудно даются заклинания своей стороны. К счастью, инквизиторские были универсальны. Для того и придуманы.
Александр применил модификацию «ледяного копья». Выбрал, скорее всего, специально. Подобное подобным. В переговоры он вступать не собирался. Требования другой стороны были отлично известны, а снежную феерию наверняка устроили для демонстрации силы.
В воздухе обрисовались сразу три копья, летящие в старца с разных сторон. Тот, впрочем, был не лыком шит. Крутнулся на месте с изяществом чемпиона по фигурному катанию, и копья осыпались ледяной крошкой. Кто-то вскрикнул: острым ледяным осколком одному мужчине расцарапало щеку.
Дмитрий инстинктивно посмотрел через Сумрак, впервые за сегодняшний день. С перил повсюду спускались длиннейшие бороды синего мха. Морозное заклинание никак не действовало на сумеречную флору, привыкшую к вечному холоду. Синие пряди потянулись, чувствуя кровь.
А Дмитрий увидел, как в них с Александром летят уже несколько десятков прозрачных лезвий.
Правда, он даже не успел испугаться. Лезвия не долетели, сгинули: Александр воздвиг перед всеми Щит мага. Он не был забывчивым наставником Дреером.
Дмитрий почувствовал, как бывший Великий Инквизитор что-то сунул ему в руку. Словесник опустил глаза и увидел в своей ладони серебряную ложку. Очень холодную серебряную ложку, заряженную Темной энергией.
– Займись дедом, – тихо сказал Александр. – На мне портал и защита.
Рыцарь Зимы делал пассы. Через Сумрак было видно, как над ним зарождается холодный вихрь. Не хватало еще урагана из ледяных кинжалов.
А еще через Сумрак были видны ауры застывших на месте людей. Страх в прямом смысле сковал их, забивая все остальные оттенки цветов живой пульсирующей эмоциональной палитры.
Дмитрий понял, что ему делать. Хотя это было жестоко по отношению к людям.
Он почувствовал, как холодная, горьковатая и колючая Темная Сила идет через его тело из серебряной ложки. Соткать из этого задорную светлую «обаяшку» было бы сложно. Зато был инквизиторский аналог. Дмитрий не помнил его латинского названия и про себя называл «парфюмер».
Люди вокруг старика бросились на него. Пришла его очередь испугаться. Нет, никто не сбил его с ног и не начал рвать на части. Продавцы, покупатели и один официант восторженно хлопали его по плечам и лезли с объятиями, как к герою-победителю.
Сумеречный ледяной вихрь немедленно исчез.
Дмитрий ждал, когда перед ними раскроется голубая сверкающая призма портала. Главное, протащить туда Маугли. Остальное не важно. Кстати, как он?…
Малыш, улыбаясь, наблюдал происходящее, будто спектакль в театре юного зрителя. В его глазах даже вроде бы появилось нечто осмысленное. Анна крепко сжимала мальчика за плечи.
Рыцаря Зимы бросились качать. Старик выглядел явно растерянным. Дмитрий подумал: Силы хватит сделать так, чтобы его разок не поймали. Он уже сосредоточился, когда услышал рядом Александра:
– Нет портала.
– Что?
– Сумрак не отвечает. Не знаю, не могу понять. Двигаем отсюда на своих!..
Анна подхватила Маугли на руки, тот что-то недовольно пискнул.
Но сбежать им было не суждено.
На их втором уровне, по мосту-переходу двигалась процессия. Ее можно было бы принять за продолжение костюмированного праздника.
Впереди шагали несколько дудочников в старинных нарядах, обтягивающих штанах и остроносых башмаках. Запоздало Дреер понял, что это их грустную музыку он слышал. Потом шли несколько оборванных воинов, словно, полностью разбитые, возвращались из тяжелого похода. Кто-то нес штандарт с непонятными символами. На всех были маски.
И среди всего этого мрачного карнавала шагал хорошо знакомый Рыцарь-Осень, как его уже окрестил про себя словесник.
– Твою дивизию! Свита… – вырвалось у Дмитрия.
Над головами свиты пронеслось еще несколько быстрых черных силуэтов. Летучие мыши или похожие на них твари. Эти принялись кружить вокруг уже покрытой снегом шаровидной композиции наверху, потом ринулись вниз, нападая на людей.
Продавцы и покупатели бросили качать Рыцаря Страха – похоже, последний раз даже не поймали, как мечталось Дрееру, – и кинулись врассыпную.
Музыканты продолжали играть. Оборванные фигуры в масках тоже рассредоточились. Дмитрий успел заметить, что ауры не было ни у одного из них. Но почему-то сразу было ясно – это второстепенные фигуры. Главных оставалось всего четыре.
Из магазина дамских сумочек на первом этаже появилась знакомая женщина. Теперь ее наряд смотрелся более воинственно и подходил бы какой-нибудь амазонке. Свиту составляли белокрылые бабочки, которые вились над ее головой и плечами, точно нимб.
Задвигался лифт. Прозрачная кабина медленно спускалась с последнего, четвертого уровня и везла одинокого пассажира, еще вчера пострадавшего от разрядов тазера.
Дреер не выдержал. Бить по подростку он все же не стал – пустил в сам лифт «гремлина». Только очень ускоренного и злобного.
Лифт проехал еще немного и остановился между третьим и вторым уровнем.
Рыцарь Гнева, пойманный, как ящерица в террариум, от бешенства замолотил кулаками по стеклу. Остаток Силы в ложке Дмитрий потратил на то, чтобы придать стеклу крепости. За двери лифта можно было не опасаться: «гремлин» наверняка заклинил их в лучшем виде.
Александр не терял времени. Людей внизу уже практически не осталось – пришельцы позволили им разбежаться. Видимо, им не нужны были свидетели. Скорее всего, сигналы уже получили и МЧС, и полиция, и Дозоры. Но эта четверка вместе с приспешниками явно рассчитывала окончить дело быстро – или ничего не боялась. Дмитрий увидел, как странно окружавших их «масочников» раскидало в стороны, музыкантов и вовсе смело с балкона. Со звоном посыпались витрины. Скорее всего, Инквизитор пустил «шумный дух» – сгусток Силы, который перемещался хаотично, как блуждающая пуля. Очень эффективная вещь, чтобы расстроить стройные ряды неприятеля. Сравнимая с ручной гранатой, брошенной в помещение. Главное, самому находиться вне зоны действия.
Но Александр исправно держал Щит мага. О Щит расшибались в клочья летающие твари Рыцаря Печали, бесследно исчезали подлетевшие к нему белые бабочки, гасились вихри Рыцаря Страха.
Стекло посыпалось и с другой стороны: обозленный Рыцарь Гнева разбил свою ловушку файерболом. Затем он спрыгнул вниз на небольшую сцену, устроенную в атриуме. Вокруг сцены вдруг выросли полупрозрачные фигуры, сотканные из сполохов пламени. Это была его свита. Подросток на сцене в своем плаще стал похож на юную поп-звезду, а фигуры – на элементы лазерного шоу.
Неожиданно Александр выругался на незнакомом языке – видимо, на греческом. Что это именно ругательство, а не мощное заклинание, было ясно по интонации.
– Пресс, – выцедил Инквизитор. – Отступаем.
На балконе у них было сейчас всего два пути – налево или направо. Инквизитор, видимо, планировал прорыв влево мимо входа в магазинчик Темных и потом за угол, к эскалатору. Это понял и противник, воздвигнув на пути беглецов стену чистой Силы. Дреер первым рванул вправо, чтобы Анна с Маугли оказались между ним и Александром.
Далеко он не убежал, врезавшись в невидимое и жесткое.
Стену поставили и здесь.
Дреер шагнул в свою тень, и… ничего не случилось. Он остался в реальности.
Их заблокировали и еще не пускали в Сумрак. Четверо сошлись в одном месте, объединили усилия – и вряд ли кто теперь мог им помешать.
Торговый центр изначально был ловушкой, догадался словесник. Рыцари выжидали, хотели выманить на более-менее открытое пространство. Они уже не попадались на единожды использованные приемы.
Александр расставил руки, словно физически пытался раздвинуть границы ловушки. Лицо его покрыла испарина, вьющиеся волосы стали похожи на гнездо из жестких прутиков. Ни он, ни Дмитрий не могли войти в Сумрак, зато могли отлично видеть через него тот «колпак», под которым оказались. Реши они даже броситься с балкона – никто бы не позволил. Словно накрыли прозрачным стаканом.
«Тщетно», – Сумрак принес знакомый безмятежный женский голос.
– Пойманы временами года. – Дреер забыл, что Инквизитор не слышал его гипотезы, стремительно превратившейся в теорию.
– Переживем и это… – прохрипел Александр.
Дреер физически ощущал, находясь рядом, какую мощь тот сейчас удерживал.
«Дитя пойдет с нами», – принес Сумрак.
– Через мой труп! – выдавил бывший Великий.
– Не спасет его твой труп. – Дреер потратил максимум своей Силы на то, чтобы закрыться и не быть услышанным никем, кроме тех, кто находился в шаге от него. – Перестань!
– Что? – Александр продолжал раздвигать руками невидимые барьеры.
– Закрой нас. Как можно лучше, – сказал Дреер.
А сам послал через Сумрак:
«Нам нужно посоветоваться. Дайте время».
«Время совета…» – эхом отозвался голос рыцарственной дамы.
– Ты что… – Александр повернулся к нему.
– Тихо! Подойдите все ко мне. Аня, держи Маугли крепко. Александр, возьми ее за руку.
Александр, глядя на Дмитрия как на сумасшедшего, все же послушался. Возможно, он помнил хитрости наставника Дреера старых времен.
Словесник шагнул к ним. Хотел взять за руки Александра и девушку, но спохватился. Под вдвойне недоуменным взглядом Инквизитора обошел их маленькую и тесную группу, встал спиной к атриуму и к Рыцарям. Правой, искусственной рукой он взял кисть Александра, а левой, живой, – Анны.
Был риск, были сомнения. Что ничего не получится. Что сработает только для него одного. Что он вообще все это придумал. Ведь оно осталось в его памяти как что-то вычитанное. Нереальное.
Но в глубине души он всегда верил книгам. Ничего странного нет, если вдуматься. Почему-то верить телевизору для многих нормально.
Анна тоже верила книгам. Когда-то она умела воплощать в жизнь то, что там написано.
Александр и вовсе, можно сказать, герой исторического романа.
Дреер загнул язык, на нижнюю сторону которого был нанесен символ – его значения словесник не знал. Символ соприкоснулся с другим, нанесенным на нёбо.
Словесник подумал, что знает, откуда книжные дозорные взяли эту идею. Скорее всего, из фантастического романа «Тигр! Тигр!»[5], который он сам читал в детстве. Но там герою достаточно было нажать языком на пульт, вживленный в нёбо. А тут – недостаточно.
Нужно было захотеть. Такая вот своеобразная защита от случайного срабатывания.
Дмитрий не подозревал, что захочет он так быстро. Когда соглашался на условия Книжного Дозора, он думал только о себе.
Никакой сверкающей призмы не открылось ни в воздухе, ни в Сумраке. Перемещение в библиотеку – это не портал.
Но все же Дмитрию показалось, что перед ними распахнулся книжный разворот.
Вопреки опасениям, Маугли перенес все очень спокойно. Дмитрий мгновенно понял, почему опасения были напрасны: прикосновения Сумрака как такового не было. Своеобразное бесконтактное проникновение.
Они перенеслись в тот же зал под куполом с большим глобусом посередине, где словесник впервые столкнулся с живыми книжными дозорными.
У Дмитрия отлегло от сердца: «Сработало!»
– Что это? – первая спросила Анна.
– Всемирная библиотека, – ответил Дреер.
– Ничего не понимаю… – Александр, прежде чем заговорить, явно проверил место через Сумрак… и оказался сконфужен.
В поле зрения возник мальчик, с которого все началось, – белобрысый Стефан. Может, и не возник, может, он тут и стоял все время, а взгляд сфокусировался на некрупной фигурке только сейчас. В конце концов, Стефан был автором «текста», возникшего на языке и нёбе наставника Дреера. Он же был автором ложных воспоминаний, прошедших через фильтры дознавателей Инквизиции. Кому, как не ему, ждать прибытия?
– Дмитрий Леонидович! – воскликнул Стефан, словно приветствуя любимого учителя, встреченного на каникулах.
– Что за чудный мальчик? – напружинился Александр. – Еще один?
Анна тем временем поставила Маугли на ноги. Малыш тут же цепко ухватил ее руку.
– Не мальчик, но муж, – сказал Дреер.
И тут мальчики и девочки посыпались как из рога изобилия. Они спрыгивали с книжных полок – небось читали в укромных уголках между отсеками; они ловко, кое-кто даже вниз головой, спускались со стеллажей; они просто выбегали из проходов.
– Серьезно, – повернулся к Дмитрию Александр. – Куда ты нас притащил?
– В Дозор. Книжный Дозор.
– Не слышал о таком.
– Я думал, ты в курсе моего предпоследнего дела, Великий Инквизитор.
– Предпоследнего?
– Последнее – это наше общее.
– Мне не докладывали.
– В общем-то неудивительно…
Их уже окружили плотным кольцом. Дмитрий испугался было, что кто-нибудь захочет вступить в тесный контакт с Маугли – потрогать, поздороваться или как-то иначе, – но никто не торопился.
Все-таки это были не дети. И они отлично поняли разницу между собой и малышом. На интуитивном уровне.
Над головами пролетел паренек, стоя на большой книге.
Анна вздрогнула. Она от многого отвыкла за время своей обычной человеческой жизни.
– Не бойся, – сказал Дмитрий. – Это просто ховербук.
Маугли не удостоил летуна даже взглядом.
– Ховербук? – переспросила девушка.
– «Назад в будущее» смотрела? Там был ховерборд, летающая доска. А у них книги.
– Не-а, – помотала головой Анна. – Если и смотрела, то в детстве. Ничего не помню.
– Молодежь! – покосился на нее Александр, не забывая краем глаза следить за приближением хозяев библиотеки. – Классику не знают.
– Вот именно, Великий царь Македонии, – не упустил случая Дреер.
Стефан и пухлый Зак подошли ближе всех.
– Кто ваши друзья? – спросил Зак.
– Большие книголюбы, – сказал Дмитрий. – Им нужно убежище.
– А вы им сказали?
– Что сказал? – Александр подозрительно уставился на словесника.
– Не успел. – Дмитрий говорил с дозорными, а не с ним. – За нами гонятся.
– Иные? Инквизиторы?
– Создания Сумрака.
– Очень интересно! – сказал Стефан. – Мы ими займемся.
– Боюсь, вам не справиться.
– Еще посмотрим!
– Слушайте, – переменил тему Дмитрий. – Наш уговор в силе. Потому я и пришел. Я все расскажу. Но сначала нам надо передохнуть. Нас едва не убили, и с нами не совсем… хм… здоровый ребенок.
– Хорошо, – согласился Зак.
– Добро пожаловать, – улыбнулся пришедшим Стефан. – Друзья Дмитрия Леонидовича – наши друзья.
– Я – Хильда, – тряхнув косичками, самая бойкая девочка протянула руку Анне.
– Ах да, – спохватился Дреер. – Я вас не представил… Анна Сергеевна.
– Можно просто Аня. – Девушка поздоровалась с Хильдой, и уже через секунду они выглядели многолетними подругами.
– Вы человек, – удивленно сказал темноволосый Питер из Лондона.
– Ну да, – спокойно ответила Анна.
– У нас тут никогда не было людей!
– А вы кто?
– Мы… тоже Иные.
– Анна Сергеевна – джинн, – зачем-то сказал Дреер.
– Настоящий? – выразила восторг Хильда. – Я их еще не видела. У нас тут и джиннов никогда не было!
– Где это «у вас»? – поинтересовался Александр, с которым никто не разговаривал.
– А это Александр Филиппович, – представил Инквизитора Дмитрий. Словесник вполне осознавал, что называть так обрусевшего грека не стоило бы, но сказалась привычка. – Он не знает, что мы в Сумраке, но между слоями. Я ответил на твой вопрос? – Дреер покосился на товарища.
– Ты породил кучу новых.
– Не волнуйся, здесь любят вопросы. – Дмитрий неожиданно почувствовал себя хозяином положения. Это было не слишком привычно. Зато, нечего скрывать, приятно.
Дреер, как многие не слишком уверенные в себе интеллигенты, любил бравировать.
– А тебя как зовут? – Хильда подошла почти вплотную к Маугли и улыбнулась. Тот глянул на нее исподлобья. На улыбку не откликнулся.
– Аутист? – бесцеремонно спросил рыжеватый, прилетевший на ховербуке.
– Начитанные детки, – заметил Александр.
– Еще бы, – согласился рыжеватый.
– Он, наверное, есть хочет, – озаботилась Хильда.
– Он завтракал… – сказала Анна.
Девушка явно потерялась во времени. Еще совсем недавно они сидели на кухне дозорной квартиры и слушали историю Александра. В торговом центре они пробыли всего час или немногим больше. Вроде бы даже не успели проголодаться. Но как будто прожили приличный кусок жизни.
– Сладкое не помешает, – напомнил Александр как самый опытный из пришельцев.
После его слов Дмитрий и сам почувствовал запрятанную до поры усталость. Все-таки он выложился. А про Александра и говорить нечего.
– У вас тут есть что-нибудь… с сахаром? – спросил Дмитрий Зака – тот выглядел самым чревоугодливым из всей книжной братии.
– Конечно, есть! – расплылся Зак в улыбке. – Тем более пора устроить чаепитие в честь гостей.
– Я думаю, в «кэрролловском» зале, – оглядел всех Питер.
– Обязательно в «кэрролловском»!
– Пойдем. – Хильда взяла Маугли за руку.