И слава всё тем же Небесным Богам, что надоумили Джованни прихватить пару бутылок с собой. Штука редкая, ценная, мало ли когда может пригодиться. А тут вдруг раз… и пригодилась.
Морган тихонько хихикнул, и это нехитрое действие отдалось болью в туго стянутых руках и ногах. Северный варвар постарался, будь он проклят. Но ничего, вот горит костёр, и верёвки можно пережечь. А уж боль от ожогов ничтожна по сравнению с удовольствием провести острым ножом по горлу дикаря. Кровь смоет всё. Кровь успокоит.
Виконт же достоин благородной смерти от удара в сердце. Древнейшего рода юноша, раз владеет позабытым ныне умением порождать молнии. Раньше, говорят, этой способностью отличались прямые потомки Небесных Богов. Сейчас всё утрачено, увы… и с уходом талантливого юнца мир станет беднее, и ещё на один шаг приблизится к неизбежному концу. Но так надо. Так справедливо для Джованни Моргана.
Верёвки и палёная кожа мерзко воняют… Руки стянуты за спиной, поэтому приходится пережигать путы наугад. Больно… слёзы из глаз и кровь из прокушенной губы… Они за всё ответят и за всё заплатят! Не верёвки заплатят – грумантцы.
Горячие слёзы не позволили Джованни Моргану увидеть самое интересное – вокруг костра сгустился сиреневый туман, и из него выглянула чья-то голова. Просто голова, без туловища. Может быть, оно и скрывалось в неизвестном магической науке атмосферном явлении, но статс-секретарю было вовсе не до исследований.
Голова огляделась, сморщила приличных размеров нос и произнесла куда-то в туман:
– Миша, это и есть твои избранные?
Голос из ниоткуда ответил гулким басом:
– Лёва, не гони волну! Одновременное использование математического и эмпирического методов расчётов не оставляет места ошибке, – появившаяся вторая голова обладала тем самым шикарным басом. – Улавливаешь мысль?
Тот, кого назвали Лёвой, усмехнулся:
– Если вспомнить предыдущие ошибки…
– Я не избранный, мне можно иметь маленькие недостатки.
– Как этот? – Лёва указал взглядом на Джованни Моргана, пережигающего верёвки об угли костра. – Забавные мыслишки у человечка в голове бродят.
Обладатель баса с интересом оглядел статс-секретаря и вышел из тумана полностью. Сильно пнул скорчившуюся от боли фигуру в бок:
– Эй, мужик, ты меня слышишь?
– Режим невидимости выключи, – посоветовал Лёва и тоже выбрался из сиреневой мглы. – Звуки сквозь полог не проходят.
– А его кондрашка не хватит от нашего вида?
– Подразумеваешь, что не каждый смертный выдержит лицезрение сразу двух Небесных Богов?
– Бывали прецеденты, сам знаешь…
– Да и чёрт бы с ним, – обладатель баса провёл рукой возле головы Джованни Моргана и поморщился. – Отравитель и потенциальный убийца. Множество мелких грехов, вроде генетической предрасположенности к предательству. Чувствуется кровь одного из наших клиентов. Потомок по прямой линии, мать его за ногу.
– Надеюсь, это не его ты вычислил как избранного?
– Я похож на идиота?
– Ты похож на страдающего похмельем гнома. Кстати, Миша, а почему ты тогда согласился курировать популяцию гномов? Неужели из-за фамилии?
– Тебе не нравится моя фамилия?
– Ну почему же? – пожал плечами Лёва. – Но капитан Первогномов звучало куда лучше, чем…
– Да, теперь просто местный бог Первогном, и что? У самого лучше, что ли?
– Хуже. Но кому-то ведь нужно было стать покровителем богатства и успеха?
– И стал старший лейтенант Мамонов…
– Миша, не напоминай… – с грустью вздохнул Лёва, более известный под именем бога Маммоны. – Ну, где тут твой избранный?
Первогном покосился на Джованни Моргана, уже освободившегося от верёвок и рассматривающего обожжённые руки.
– Здесь посторонние, а нам нельзя допустить утечку информации.
– К кому?
– Без разницы! Пусть даже теоретически, но если инфа попадёт в чужие руки…
– И что теперь, первую заповедь нарушать?
Первогном вздохнул. За шесть тысяч лет жизни божеством он так и не смог смириться с фактом, что боги не имеют права лично заактировать подозрительную личность. Были уже попытки некоторых небожителей нарушить неписаную заповедь за номером один. Попытки с последующим развоплощением нарушителя. Вот если косвенно, опосредованно и на добровольной основе… Тьфу, гадость какая! Устраивать провокации, вводить в искушение, обманывать… Разве это жизнь?
Выручил Лёва:
– Есть у меня кое-что в заначке, но будешь должен. И уговаривать пациента будешь сам.
– Да уж уговорю, – кивнул Первогном, подхватывая появившийся в воздухе самый обыкновенный пояс шахида. – А батарейки не сели?
– Накачаны божественной маной под завязку и рассчитаны на непрерывную работу в течение ста пятидесяти лет. Может, чуть больше. От сердца отрываю.
– Ценю, – улыбнулся Первогном и снял полог невидимости. – Радуйся, смертный, ибо я спустился с небес, чтобы сделать тебя счастливым!
От раздавшегося за спиной громоподобного голоса Джованни Морган подпрыгнул на месте, а потом с опаской обернулся:
– Меня?
– Прими великий дар небес, смертный! Подойди и внемли!
Статс-секретарь застыл, поражённый невиданным ранее зрелищем. Морган не был верующим человеком, хотя и часто упоминал Небесных Богов всуе, поэтому вид сияющей ослепительным светом фигуры поразил его до глубины души. А ещё голос… Мощный и проникновенный голос, на звуки которого откликается каждая частичка организма, а из глаз сами собой текут сладкие слёзы умиротворения и благоговения.
– Я… я… я…
– Да, именно ты! Ты выбран нами, чтобы стать единственным человеком в этом мире, чьё счастье будет полным и не будет иметь границ! Готов принять награду, смертный?
В голове у Джованни даже мысли не возникло о причинах такой щедрости. Ведь любой негодяй в глубине души считает себя если не ангелом, то очень близко к тому. А в особо тяжёлых случаях это перерастает в твёрдую уверенность. Вот и спустившийся с небес бог это подтверждает…
– Этот пояс принесёт тебе славу, богатство, всемирную известность, любовь женщин и поклонение со стороны остальных разумных существ, – громоподобный голос обволакивал и завораживал, внушая отвращение к малейшей попытке сопротивляться ему. Собственно, и сопротивляться открывающимся перспективам не было никакого желания. Зачем отказываться, если заслужил? – Носи пояс не снимая, а когда окажешься в кругу доверенных людей…
– Я никому не доверяю! – с гордостью заявил Джованни.
– Молодец! – похвалил его Первогном. – Но я подразумеваю ректора Лунгдумского Университета графа Артура фон Юрбаркаса и его ближайшее окружение. Это понятно?
– Понятно, – подтвердил статс-секретарь и злорадно ухмыльнулся. Будет очень приятно начать наслаждаться поклонением людей с принятия почестей от бывшего начальника. – Сделаю всё в точности!
– Смотри не перепутай! – божественный кулак замаячил у Джованни перед носом. – А когда всех соберёшь, то нажми вот на эту красную хреновину. И тут же будет тебе счастье. Много счастья! Килограммов восемь в тротиловом эквиваленте.
* * *
Просыпался виконт Оклендхайм очень тяжело и не понимал причин своего тягостного состояния. Вроде и выпили вечером чисто символически, продегустировав ценное вино гомеопатическими дозами, а голова болит, тело ломит, во рту будто участковый переночевал, и перед глазами сиреневый туман с вкраплениями огненных языков.
– Вы проснулись, сэр?
Чёрт побери, а ведь туман не мерещится. И два неизвестных человека светятся в темноте. Один, тот, что задал вопрос, присел на корточки и с беспокойством заглядывает в лицо.
– Вы меня слышите, виконт?
– Да слышу я прекрасно. – Иван прикрылся рукой от ударившего по глазам сияния. – Лампочку погасите.
– Какую лампочку? – удивился незнакомец, но после короткого раздумья догадался о смысле просьбы, и свечение пропало. – Так нормально?
Света от углей почти прогоревшего костра хватило, чтобы разглядеть собеседника. Бородатый здоровяк в камуфляже. Рядом ещё один, уже без бороды, но с выдающимся носом. И оба внимательно смотрят на Ивана.
Так что ничего не оставалось, как задать самый подходящий для этой ситуации вопрос:
– Вы кто?
– Вот! – довольно улыбнулся бородач. – Теперь есть повод представиться друг другу! Вас мы знаем, а меня зовут Первогном.
– Кто зовёт?
– Все!
– Поздравляю!
– С чем?
– С известностью среди всех. Правда, я в их число почему-то не вхожу.
– Так вы меня не узнали? – поразился бородач.
– А должен?
Незнакомец вроде бы смутился:
– Ну-у-у… Я вроде как местный бог. Бог местного значения. Покровитель ремёсел, искусств и самогоноварения. Да-да, не удивляйтесь, последнее тоже под моим покровительством. А если вы зададите вопрос, почему это великое искусство мало распространено… Так за шесть тысяч лет нашими неблагодарными поклонниками утрачено множество полезных умений и навыков. Общество деградирует, увы.
– Он тоже бог? – Джонни указал на носатого.
– Разумеется, – кивнул тот. – Меня знают как Маммону, покровителя богатства и успеха. Не самая лучшая должность, согласен, но так уж получилось. Но вы можете звать меня Лёвой.
– А меня Мишей, – Первогном протянул руку. – Будем знакомы, земляк!
– Земляк? – искренне удивился Иван. – Вы тоже попали в этот мир с Земли?
– Ну да, – тяжело вздохнул Первогном. – В какой-то степени попаданцами нас можно назвать. Только не попали, а прилетели, причём очень давно. Но вот улететь обратно никак не получается.
Оклендхайм-младший кивнул и поморщился от запульсировавшей в висках боли:
– Верю! Нет, ну а что такого? Прилетели, стали богами, а улететь не можете. Дело-то житейское! Бензин кончился или карбюратор засорился? Или ваш пепелац инжекторный?
Теперь удивился Миша Первогном:
– Что такое пепелац?
Иван развёл руками, не зная, как отреагировать на дремучее невежество собеседника, а более эрудированный Маммона поспешил просветить товарища:
– Это легендарный летательный аппарат из фольклора времён Второй Империи. Предположительно в качестве топлива использовалась не менее легендарная гравицапа. Но существуют и другие теории. Так, например, академик Таругин в своём фундаментальном труде…
– Я понял, – перебил начавшуюся лекцию Первогном. – Мы вам сейчас всё расскажем, а уж выводы сделаете сами.
– Хорошо, – согласился Иван, вообще никогда не споривший с сумасшедшими. – Сейчас остальных разбужу, и мы вместе вас послушаем.
– Позвольте мне? – предложил помощь Маммона. – У меня большой опыт работы с ядами и противоядиями. Профессиональные навыки, так сказать! Вы не поверите, виконт, но большинство крупных состояний этого мира нажиты не самыми чистоплотными методами, и отравители занимают лидирующее положение в неофициальном рейтинге.
– Вы про что?
– Как про что? Вас же отравили.
– Кто?
– И про это расскажем.
Но Иван уже и сам догадался:
– Джованни Морган, гнида…
– До чего точная и ёмкая характеристика! – небожитель сделал вид, будто аплодирует. – И что самое грустное, виконт, вы прекрасно знали о выдающихся моральных качествах бывшего статс-секретаря и, тем не менее, оставили его в живых. А теперь удивляетесь, что приходится расплачиваться за допущенную ошибку.
– Где эта скотина?
– Уже далеко. Отсюда, во всяком случае, не видно. И не думайте про погоню, лучше сделайте пометку в памяти и больше не оставляйте за спиной недобитых врагов.
– Но он же…
– Не переживайте, мистер Джованни уже временно живой. Пока ещё живой, но скоро исправится. Даю честное божественное слово!
Иван фыркнул, махнул рукой, предлагая Маммоне заняться целительством, а сам вызвал невидимый магический компьютер:
«Эй, железяка, мы противоядие наколдовать сможем?»
«Уже сделано, шеф!»
«Не называй меня шефом».
«Недостаточно данных для обработки запроса. До перезагрузки осталось…»
«Стой!»
«Стою, шеф!»
Виконт выругался, услышав в ответ похожий на хихиканье металлический дребезг, и задал прямой вопрос:
«Ты мог предупредить о яде в вине?»
«Мог. Но яд не смертельный, всего лишь сильное снотворное, поэтому он не представлял для вас опасности. Тем более ситуацию я контролировал и в случае чего был готов нанести гравитационный удар по злоумышленнику».
«И что же не нанёс?»
«Из эстетических соображений. Представляешь, шеф, ты просыпаешься, а вокруг всё чужими мозгами и кровищей забрызгано. Содержимое кишок вообще метров на пятьдесят разлетелось! Оно тебе надо?»
«Эстет, значит…»
«Ага, он самый. А богов гони в шею к чертям собачьим».
«Так они и в самом деле боги?»
«Настоящие. Но всё равно гони».
«Почему?
«Не хочу с ними больше дел иметь, и тебе не советую».
Магический компьютер пискнул и отключился самостоятельно, а на любые попытки вызвать его вновь отвечал короткими гудками.
Тем временем проснувшаяся Ирка открыла глаза и увидела склонившегося над ней Маммону. Что сделает нормальная женщина, обнаружившая постороннего мужчину, приблизившегося к ней ночью с неизвестными намерениями? Завизжит, скажете вы, и будете совершенно правы! Правда, леди Ирэну Оклендхайм вряд ли можно назвать нормальной в научном смысле этого слова. Попасть с Земли в чужое тело, находящееся практически на костре, заполучить магические способности природной ведьмы… о какой норме можно говорить?
– Мать… – только и смог выдохнуть опалённый молнией небожитель, падая спиной вперёд в тлеющие угли костра.
– На нас же не действует магия! – воскликнул поражённый до глубины божественной души Первогном и тут же перекатом ушёл в сторону, потому что на голос прилетел огромный плазменный шар. – Не стреляйте, леди, мы свои!
Но разве можно провести рассерженную ведьму незатейливыми детскими уловками? Да ни за что!
– Таких своих в овраге ёжики доедают! – У Ирки в голосе послышался азарт, и фаерболы посыпались как из автоматического гранатомёта: – Но пасаран! Свобода или смерть!
Первогном выбирал свободу, но его мнение рыжую нисколько не интересовало – сразу за гранатомётом вступила в бой тяжёлая артиллерия в виде боевых проклятий. Во всяком случае, в видимом спектре они точь-в-точь походили на применённые в знаменитой битве у замка Оклендхаймов.
Иван из предосторожности выставил защитный купол и ещё раз попытался вызвать магический комп. Тот откликнулся моментально, что сразу показалось подозрительным. Ну а зазвучавшие в голове слова всё расставили по своим местам:
«Шеф, извини, но я хотел как лучше. Кто же знал, что снотворное с моим противоядием даст эффект берсерка? Думал, головную боль ей уберу и чуть-чуть бодрости добавлю…»
«Что?»
«Это сейчас пройдёт, точно говорю».
Не прямо сейчас, конечно, но через пять минут выяснилось, что магический компьютер прав – Ирка выдала заключительную серию проклятий, устало махнула рукой и с довольным видом села на ковёр. Потом спохватилась, достала зеркало и принялась приводить в порядок причёску.
«Шеф, я с вас, с людей, удивляюсь! Ей же ничего не видно в темноте! Или женщины ещё не совсем люди? Нужно будет глянуть у Брокгауза и Ефрона».
«У ведьм развито ночное зрение».
«Вот как? Идеальный снайпер бы получился».
«Слушай, железяка, откуда ты такой милитарист взялся?»
«Из твоей головы. Это же твоя магия, а я лишь её неовеществлённое воплощение. Так что не нужно сваливать на других свою кровожадность. Ведь думал про снайперов, да?»
«Нет!»
«Не будем лгать себе, шеф!»
Разговор с магическим компом пришлось прервать, так как из кустов выбрался Первогном. Небожитель передвигался на четвереньках, его нижняя челюсть с остатками обгоревшей бороды слегка дрожала, а бледность лица была заметна даже сквозь толстый слой копоти. Голос тоже соответствовал общему состоянию.
– Что это было, виконт?
– Всего лишь моя жена, – улыбнулся Джонни. – Наверное, не с той ноги встала.
– Вам чертовски повезло с супругой.
– Я знаю. Кстати, ваш коллега до сих пор лежит в костре. Мне почему-то кажется, что это не слишком удобно.
– Ерунда, – отмахнулся Первогном. – Богам даже вулканическая лава повредить не может. Хм… так я думал до сегодняшнего дня.
«Шеф, – вмешался магический комп. – А ведь скоро Вова проснётся. Ой, что будет!»
«Твою материнскую плату…»
«Ага, пусть небожители прячутся. А кто не спрятался – я не виноват. Полторы минуты до старта!»
Первогном проследил за взглядом Оклендхайма-младшего и увидел протирающего глаза норвайского рикса. Обо всём остальном он догадался сам.
– Извините, виконт, если мы перенесём разговор на завтра? А то дела, заботы о судьбах мира, молитвы верующих за последние три дня не рассмотрены…
– Да как вам удобно, – согласился Иван.
– Так мы пойдём?
– Ага, до свидания. Заглядывайте на огонёк.
При упоминании огня Первогном вздрогнул и ссутулился. Потом на расстоянии поднял лежавшего Маммону, и вместе с ним шагнул в неизвестно откуда взявшееся сиреневое облако. А ещё через мгновение там ничего не было, и прилетевшая норвайская секира воткнулась в землю, никому не причинив вреда.
* * *
Тем временем бывший статс-секретарь Джованни Морган успел убежать достаточно далеко, чтобы устроенные рыжей ведьмой боевые действия его не коснулись. Километров на пять ушёл, если мерить земными мерками. Проклятия, если они и залетели на такое расстояние, благополучно минули беглеца, а вот общее возмущение магического поля… вот оно сыграло определённую роль, окончательно переклинив и без того свёрнутые набок божественным вмешательством мозги.
А может, боги и не виноваты… Может быть, просто мания величия дожидалась своего часа, чтобы объявиться во всей красе.
– Ну что мне какой-то ректор? – рассуждал вслух Джованни. – Подумаешь, обычный граф! Да графьёв в империи больше пяти тысяч… И смысл в его уважении? Богатство он тоже не обеспечит. Сколько у сэра Артура есть, пара-тройка тысяч марок золотом? Это не та сумма, которая достойна великого человека Джованни Моргана! Стало быть, что?
Мысли потекли в нужном направлении. Граф фон Юрбаркас действительно мелковат для начала блистательной карьеры и не оценит достоинства гения ни материально, ни морально. Не готов сэр Артур лицезреть спасителя империи и припасть к его стопам. А кто готов?
– Как я сразу не сообразил? – укорил себя статс-секретарь. – Спасением империи в данный момент занимается маршал фон Брукс. Он, конечно, тупица и хам, но если в его окружении появится компетентный специалист, то… Да под моим руководством старый болван играючи разобьёт любых мятежников! И вот тогда Его Императорское Величество…
Перед глазами Джованни Моргана тут же возникли видения сияющих бриллиантами орденских знаков, величиной не меньше суповой тарелки каждый, в ушах послышался звон золотых цепей и золотых же шпор, перед внутренним взором закружились стайки юных прелестниц, преследующих героя с целью запрыгнуть к нему в постель, и многое другое. А потом… потом император обязательно поймёт правильно и добровольно передаст корону спасителю империи.
– Да, именно так! – с восторгом воскликнул бывший статс-секретарь. – Даже в Груманте понимают это! Недаром же виконт Оклендхайм неоднократно заявлял: «Вы, господин Морган, передаст!»
Ноги гения и будущего спасителя империи сами повернули с дороги на Линцбург в сторону имперского тракта. Именно туда, откуда ожидалась армия маршала фон Брукса. А сэр Артур фон Юрбаркас окончательно лишился шанса ещё раз увидеть великого человека Джованни Моргана.
В лагере Грумантского Добровольческого корпуса наблюдалась привычная любому военному человеку суета, вызванная подготовкой к давно ожидаемому сражению. Суета спокойная, размеренная и деловитая, если так можно про неё сказать. Но армия Груманта с давних пор славилась железной дисциплиной, позволявшей крохотному государству выживать по соседству с огромной империей, и даже беспорядок в ней происходил организованно и с ясно видимыми целями.
Хотя на взгляд человека, незнакомого с военными традициями королевства, творилось сущее безобразие – всё поле вокруг лагеря было заставлено огромными корзинами, и толпы покрытых потом людей набивали эти несуразные ёмкости землёй и камнями. А ещё не менее двух сотен человек работали лопатами, насыпая вал высотой с всадника, напоминающий формой подкову. Зачем это всё? Неужели нельзя заняться более полезным делом? Оружие наточить или доспехи до блеска отполировать… Странные они, эти грумантцы. И примкнувшие к ним норвайские варвары заразились непонятным стремлением совершать бессмысленные действия.
Беглый университетский зауряд-лекарь Франсиско де Багильон считал себя искушённым в военном искусстве человеком, поэтому поглядывал на грумантских добровольцев с тщательно скрываемыми превосходством и насмешкой. Открыто насмехаться нельзя. Недостойно дворянина из старинного, хотя и обедневшего, рода насмехаться над теми, кому собираешься предъявить ультиматум. Хотят швыряться в земле и копошиться в грязи? Их право.
А право Франсиско де Багильона, как представителя Совета Грандов Галлиполиды и одного из вождей восстания против ненавистной империи, требовать от Грумантского Добровольческого корпуса перехода в полное подчинение Совету не на словах, а на деле. А то что же это получается? Галлиполидцы проливают кровь в постоянных схватках с захватчиками, а иностранные добровольцы сидят в укреплённом лагере и носа из него не кажут. Зато требуют обеспечения по нормам, якобы утверждённым их королём Джеронимо Первым Ланца для частей и соединений, принимающих участие в боевых действиях. Что за бред?
Конечно же, граф Форбарра человек благородный и не может лгать, но его самого ввели в заблуждение с этими нормами! Посудите сами… где видано, чтобы каждому добровольцу в день полагалось два куриных яйца, две чарки красного вина прошлогоднего урожая, фунт мяса, восемь имперских унций сливочного масла, каравай белого хлеба, полфунта рыбы, да ещё мёда по потребности. Также крупы, сало, овощи в огромных количествах. А возмещение деньгами не берут, ссылаясь на чрезвычайную дороговизну продуктов в военное время.
Месяц-другой, и союзники нанесут экономике Галлиполиды куда больший ущерб, чем пока ещё не появившаяся здесь армия маршала фон Брукса. Имперцы хоть и жрут не меньше, но в еде неразборчивы и не привередливы.
Занятый невесёлыми мыслями де Багильон не заметил, как добрался до шатра графа Форбарра. Очнулся, только когда конь недовольно всхрапнул при виде сверкнувших перед мордой копейных наконечников. Оглянулся и удивился, не обнаружив за спиной охрану.
Усатый грумантский доброволец с нашивками десятника успокоил:
– Ваши люди будут накормлены и дождутся вас за пределами лагеря.
– Но я…