Не успевший скрыться за поворотом Элай даже не обернулся — двери на этот раз почему-то открылись и закрылись абсолютно бесшумно. А как только меня вытащили на холод, створки буквально вмерзли друг в друга, так что открыть их без мощной огненной магии стало проблематично.
Даже не думая сдаваться, я активировала защиту и мысленно потянулась к ближайшей скале за камнями.
— Хейли, перестань брыкаться, я тебе ничего не сделаю, — прошептал над самым ухом чей-то хрипловатый голос. Я вздрогнула, ощутив пробирающий даже сквозь перчатку дикий холод от пальцев похитителя, и тут же расслабилась.
— Умница, — мурлыкнул негодяй, умудрившийся напугать меня до икоты, и наконец убрал вторую руку. — Я всегда знал, что ты послушная девочка.
Резко обернувшись, я сердито уставилась на нагло скалящегося поганца. Бледного, исхудавшего, но все же целого и невредимого.
— Что ты тут делаешь?!
Сай отступил на шаг и удовлетворенно оглядел меня с ног до головы.
— Как это что? Пришел отдать долг жизни.
— Какой еще долг?
— С Оруана остался. Я ведь обещал его вернуть.
— Да о чем ты говоришь? — вспылила я. — Тебе еще с неделю лежать надо!
Сай демонстративно сложил руки на груди и ухмыльнулся.
— А я справился раньше. И, как видишь, тут же примчался узнать о твоем здоровье. Цени! Не часто инкуб моего уровня интересуется самочувствием человечки.
Я воззрилась на Сая с плохо скрытым раздражением. А потом так же неожиданно успокоилась.
— Опять играешь, да?
Улыбка инкуба мгновенно исчезла.
— Уже нет. Хотя сердишься ты забавно.
— Ну ты и… — фыркнула я, но, подметив знакомый стальной блеск в его глазах, поспешно прикусила язык. Ох, чуть не забыла, с кем имею дело! — Ладно. Пришел так пришел.
Надеюсь, ты хотя бы сытый и вытащил меня на холод не для того, чтобы полакомиться?
— Еще не хватало! — притворно отшатнулся он, на мгновение вернувшись к прежнему образу, но тут же снова посерьезнел. — Вообще-то я зашел сообщить, что с завтрашнего дня у тебя возобновятся плотные занятия по «эрья».
Я вздрогнула.
— Как? Разве лорд Эреной готов со мной работать?
После всего, что мы друг другу наговорили?!
— Он тут ни при чем, — пояснил инкуб, видя мое недоумение. — Заниматься с тобой буду я. С Каем я все решил. Время и место нам выделили. Так что завтра после уроков чтоб была на острове, готовая к изнурительным тренировкам.
Я искренне опешила.
— Что?!
— Что слышала, — безмятежно отозвался Сай, с интересом наблюдая за выражением моего лица. — Нет, все-таки я ошибся: сердишься ты смешно, но изумляешься еще смешнее.
Я пропустила издевку мимо ушей — не до того стало.
— Погоди… Ты что, будешь заниматься со мной после уроков с лордом Эреноем?
— Вместо них. Кай уступил мне эту почетную обязанность, потому что свое обещание надо выполнять, а свободного времени у него мало. К тому же я лучше владею боевым «эрья», а тебе, насколько я понимаю, оно сейчас важнее.
Вот тогда я помрачнела окончательно.
— Зачем тебе это понадобилось?
— Интересно посмотреть, что получится, — охотно признался Сай. — Да и долг, я же сказал…
— Так. И сколько ты будешь меня учить?
— До конца жизни, — зловеще пообещал инкуб. — Твоей, разумеется. Ну или хотя бы до тех пор, пока Кай не решит, что с тебя хватит мучений. Времени у меня много, Дома без нас обойдутся, так что с этого момента ты, Хейли, принадлежишь мне. И я буду не я, если ты не научишься правильно держать «кнут».
Я обреченно поникла, представив, во что могут вылиться занятия. С лордом Эреноем было нелегко, но от него хотя бы знаешь, чего ожидать. А этот…
— А питаться ты чем будешь, наставник?
— Это моя забота. В крайнем случае тебя укушу. Кай меня потом простит.
— Да? За прошлый раз тоже простил? — не сдержавшись, съязвила я.
Сай задумчиво потер скулу.
— Не то чтобы… но мы уладили разногласия. Не поверишь, но я умею быть очень убедительным.
— Угу. Особенно когда застаешь врасплох.
— Надо же нам с тобой было поговорить? — резонно возразил он. — Кай поставил условие: никто не должен знать о наших занятиях. Иначе всей практике конец.
— Отлично! — воодушевилась я. — Значит, как только мне надоест, я тут же всем разболтаю.
— Выпью, — будничным тоном пообещал инкуб.
— Прокляну, — таким же тоном отозвалась я. — Будешь остаток жизни несварением мучиться.
Сай прищурился, изучая меня, как диковинное насекомое, а потом едва заметно улыбнулся.
— Такой ты мне нравишься больше. Уговор?
— Уговор, — со вздохом согласилась я. А что делать? «Эрья» мне необходимо как воздух, и пусть лучше Сай, чем никто. В последние дни лорд Эреной мной почти не занимался, так что в чем-то инкуб прав. Но как и когда я буду его кормить и как мое присутствие перенесет второй инкуб, которому тоже придется чем-то питаться, не знаю. Надеюсь, директор хорошо подумал, прежде чем дал согласие на эту авантюру.
— Ты должна мне еще кое в чем помочь, — заявил Сай, когда я уже смирилась с новостями. — Мне нужно такое же зелье, как у Кая. Я уже в курсе — новая формула киринола работает, а мне очень нужно снизить потребность в питании. Донора-то я сюда не взял.
Я кивнула.
— Конечно. Сейчас и сделаю. Но отмерять и размешивать кровь будешь сам. И еще мне травы нужно собрать…
— Я уже все собрал, — лучезарно улыбнулся инкуб, одним неуловимым движением открывая погасший ТУС брата. — Так что чем раньше мы начнем, тем больше шансов, что в свою комнату ты вернешься целой и невредимой.
— Хочешь меня о чем-то спросить? — поинтересовался инкуб часом позже, когда я почти закончила с зельем. — Давай, я же вижу, что тебя распирает от любопытства.
Я кинула в котелок очередной пучок травы и повернулась к скромно сидящему в уголке лорду.
На удивление, работать с ним оказалось совсем не сложно. В отличие от своего брата он совершенно мне не мешал, в процесс не вмешивался, а под его любопытным взглядом у меня ни разу не дрогнула рука и не появилось чувство внутреннего напряжения. Но насчет вопросов он оказался прав — мне действительно страсть как хотелось его расспросить.
— Что? — изогнул тонкую бровь инкуб, когда я прошлась по его фигуре изучающим взглядом. А затем вальяжно развалился на единственном стуле и, набросив уже знакомую маску соблазнителя, томно проворковал: — Со мной что-то не так?
— Никак не могу тебя понять, — призналась я, не обратив внимания на его старания.
— А что во мне непонятного? — удивился Сай.
— Все. Начиная с манеры поведения и заканчивая мотивами твоих поступков.
Инкуб лениво закинул ногу на ногу, внимательно следя за тем, как я помешиваю варево.
— Объясни свои слова.
Я заколебалась.
— Ну… говорят, что мужчины твоей расы не способны на сильные чувства. Что вы черствые, холодные, равнодушные и совсем не умеете любить.
— А разве это не так? — спокойно осведомился Сай, подняв на меня бесстрастный взгляд.
Я покачала головой, собралась с духом и сказала:
— Мне кажется, это не совсем правда, потому что на некоторые чувства вы все-таки способны. Хотя их длительность и степень проявления значительно меньше, чем у простых людей.
— Что же навело тебя на подобные мысли?
— Ты, — призналась я, и инкуб чуть сузил глаза. — Я не всегда могу тебя понять. Мне странно видеть твои маски. Но ты все-таки умеешь испытывать радость, сожаление, сомнения, боль… Пусть на короткое время, но все же они есть. И они достаточно заметны, чтобы привлечь внимание. Я видела твою ауру. Я не могла ошибиться. Но мне неясно, как ты это делаешь.
— Что именно?
— Как ты убиваешь в себе чувства. И почему иногда позволяешь себе чувствовать сильнее обычного, а иногда твои эмоции как обрезает.
На лице инкуба не дрогнул ни один мускул. Он не поменял позу, выглядел все таким же расслабленным и вальяжным, но мое внутреннее ощущение этого человека изменилось. И наконец появилось то самое напряжение, которое я всегда испытывала рядом с его кровным братом.
Сай невозмутимо скрестил руки на груди.
— Что ты знаешь о расщеплении сознания?
Ого, неужели он дает подсказку?
Я лихорадочно порылась в памяти.
— Читала кое-что. Вроде бы это способ разделения сознания на отдельные потоки. Одним можно писать письмо другу, другим — решать какую-нибудь арифметическую задачу, третьим — анализировать события вчерашнего дня, и все это одновременно.
— Удобно, не правда ли? — холодно улыбнулся инкуб, когда я подняла на него вопросительный взгляд. — Три дела одним махом. Кстати, эмоции можно разделять точно так же.
— Зачем? — недоуменно моргнула я, и вот тогда Сай позволил себе снисходительную усмешку.
— Глупенькая, когда человеком владеют чувства, им подчинены все его действия. Все, что он делает или говорит, несет на себе отпечаток эмоций.
— А что в этом плохого? — буркнула я, снимая с огня кипящий котелок.
— Ты не понимаешь? Представь, что я сейчас сказал тебе: «Хейли, я тебя люблю!»
Горячий котелок в моих руках дрогнул, и я поспешно поставила его на подставку, чтобы не выронить.
— Ну у тебя и шутки…
— Это всего лишь демонстрация, — спокойно отозвался Сай. — Для примера. А теперь представь, что в любви признался мужчина, который тебе небезразличен и которого ты желаешь всем сердцем видеть рядом. Ты бы смогла удержать котелок от падения?
Я покосилась на дымящуюся посудину.
— Не знаю.
— А если бы это был человек, которого ты всей душой ненавидишь?
— Постаралась бы этот котелок ему на голову надеть. Наверное.
Инкуб довольно кивнул.
— Вот видишь, эмоции управляют твоей жизнью, Хейли. Ты зависима от них и легко им поддаешься. Малейший всплеск, и все — точность твоих движений нарушена, контроль над собой потерян…
— Но это же ненадолго! — возразила я. — И далеко не у всех.
— Конечно. В большинстве случаев это не несет серьезных последствий. Эмоциональная волна как появится, так и схлынет, не вызвав больших разрушений. Но возьмем мага моего уровня — мага, чья малейшая ошибка может привести к катастрофе мирового масштаба. Представь, что моя сила — это бескрайнее море, а состояние внутреннего покоя — тонкая пленка, покрывающая его сверху и помогающая удерживать его мощь в узде. На поверхности моря дрейфуют небольшие островки. Глубина под ними огромна. И какие монстры водятся в глубине, никто из живущих на поверхности не знает. Каждый хрупкий островок — это чья-то жизнь: знакомых, слуг, доноров, обычных смертных. По сравнению с величием моря все они ничтожно малы. Выстроенные на островах земляные стены, которые должны защищать от бурь и ураганов, просто смешны. Они — ничто на пути стихии. Конечно, где-то есть островки и побольше, получше укрепленные, а где-то есть и другие моря, сила которых сравнима с моей, но таких немного — с абсолютным большинством магов Веера я могу справиться без труда.
Я хмуро помешала горячее варево, чтобы не прилипало к стенкам, и снова воззрилась на вещающего инкуба.
— Пока пленка сохраняет свою цельность, море спокойно и жители островов могут ни о чем не волноваться. Но стоит чуть уменьшить толщину защитного слоя или повредить его, как поднявшиеся волны начинают перехлестывать через укрепления, грозя затопить дома по самую крышу. Как думаешь, стихию можно успокоить в одночасье?
Я молча покачала головой.
— Правильно. Следовательно, появившуюся угрозу следует уничтожить заранее. До того, как пленка порвется. Согласна?
— Но ведь серьезная угроза возникает не так часто. — Я честно попыталась вникнуть в суть рассуждений. — В другое-то время зачем поддерживать искусственный штиль?
— Те острова, о которых я сказал, не единственные на море. А погода там весьма изменчива. Поэтому едва зародившуюся грозу мало отвести в сторону — от нее надо избавиться раз и навсегда, чтобы молния не ударила в другое место и не проделала дыру в моей защите.
Я задумалась.
— А если сделать защиту потолще?
— Улавливаешь суть, — улыбнулся инкуб, хотя его глаза все еще оставались холодными. — Но наращивать ее до бесконечности нельзя, иначе море окажется сковано льдом и всякая жизнь на его поверхности угаснет.
— Некоторые формы жизни нормально себя чувствуют даже во льдах. Разве люди на островах не могут приспособиться? — предположила я.
— На это потребуются десятилетия, — наклонил голову Сай. — А если катастрофа случится мгновенно, никакие заклинания не спасут. Поэтому во избежание сложностей мы постоянно поддерживаем состояние штиля и тщательно следим за тем, чтобы над островами не случилось грозы.
— А если это будет не гроза? — спросила я. — Если речь пойдет о небольшом дождике или приятном летнем бризе?
— Твои шансы выронить котелок и обжечь себе ноги примерно одинаковы как в случае внезапной радости, так и злости. Здесь — похожая ситуация: не важно, по какой причине повредится защита, результат будет один и тот же. Разумеется, если задаться целью, со временем ты научишься себя контролировать и мелкие эмоции уже не нарушат твое спокойствие. Но будут и другие чувства — более сильные, более разрушительные. И как бы ты ни закрывалась от них, рано или поздно гроза все равно случится. Причем чем выше будут стены на твоем острове, тем больше потребуется волна, чтобы их сломать. Понимаешь меня?
— Значит, для вас губительны любые эмоции? — нахмурилась я. — Не важно, хорошие они или плохие?
— Совершенно верно. Расщепление сознания — единственный известный науке способ этого не допустить.
Я пораженно замерла и снова покопалась в памяти. Надо же, та книжка про свойства разума, которую я считала бесполезной, оказывается, очень даже ценная. Если бы не она, я бы сейчас мало что поняла, а так картина вырисовывается почти полностью.
— А как именно это происходит? — спросила я. — Ты забрасываешь ненужную эмоцию в отдельный поток и даешь ей остыть, чтобы она больше не влияла на твои действия?
— Что-то вроде того. Потоки делятся на основные и второстепенные. Основными я пользуюсь постоянно, второстепенные служат для сброса всякого мусора. Своеобразный отстойник, откуда ничто лишнее не способно вырваться без моего разрешения. Обычно я знаю свои пределы, и когда эмоция начинает мешать, скидываю ее туда. А когда она стихнет, то становится уже неопасной.
— Сколько у тебя потоков? — поинтересовалась я, уже напрочь позабыв про зелье.
Сай хмыкнул.
— Пять. Три основных и два второстепенных. У Кая, если тебе интересно, три, но основной поток всего один, поэтому брат такой скучный и предсказуемый. У нашего общего учителя целых семь потоков, а у верховных Князей и того больше.
Я задумалась.
— А эти ваши потоки… это что-то вроде заранее установленных рамок, которыми определяется поведение? Те самые маски?
— Молодец, догадливая, — усмехнулся инкуб, перекладывая одну ногу на другую. — Каждый поток по-своему уникален, разрабатывается специально и предназначен для своей цели. Вернее, для нескольких целей. Чем их больше, тем разнообразнее наши маски и тем легче нам себя контролировать. Соответственно, тем проще переходить из одного потока в другой, оставляя эмоции за пределами своего внимания.
Я осторожно присела на краешек стола, предусмотрительно отодвинув подальше горячий котелок. Получается, в эмоциональном плане инкубы ничем от нас не отличаются? А все различие заключается в том, что, когда сильная эмоция занимает один поток сознания, они тут же переходят на другой и находятся в нем, пока в первом не настанет тишина? И все это — только ради сохранения внутреннего спокойствия?!
Если верить книге, маски Сая — это три его основных потока: «ледяной лорд», «соблазнитель» и… ну, назовем его «нормальный парень». Между собой потоки не пересекаются. То, что делает «лорд», никогда не повторит «соблазнитель». И наоборот. В то же время это все-таки один человек — при смене потока не страдает ни интеллект, ни память. Разница в поведении обусловлена лишь резкой сменой настроения и чрезмерно быстрым возвратом в состояние внутреннего покоя.
А у лорда Эреноя маска всего одна — «ледяная», поэтому справляться с эмоциями ему наверняка труднее. Возможно, из-за этого он кажется более искренним, чем брат, и поэтому мне в какой-то момент удалось его расшевелить?
— Сай, а от чего зависит количество потоков? — встрепенулась я, задержавшись на последней мысли.
— От желания, — добродушно хмыкнул «нормальный парень». — Ну и от учителя, конечно. Десяток-другой годиков погонять тебя так, как гоняли в свое время меня, и, глядишь, тоже научишься расщеплять сознание.
Я внутренне содрогнулась.
— Спасибо, не надо. Не хватало мне еще стать такой же ненормальной, как…
— Как кто? — мгновенно сузил глаза вышедший на сцену «ледяной лорд», и я снова прикусила язык. А инкуб тем временем медленно поднялся со стула, так же медленно приблизился, буравя меня тяжелым взглядом, и холодно осведомился: — Вы хотели сказать, как я, арре?
Я сглотнула.
— Н-нет. Как одна из ваших масок, милорд.
— Вы имеете в виду эту маску, арре? — неприятно улыбнулся «лорд». Глаза у него при этом стали страшными — черными, как ночь, и затягивающими, как два омута, на дне которых приготовлены острые колья.
— Да, — прошептала я, внутренне холодея.
— Почему?
— Она меня пугает.
Инкуб какое-то время продолжал нависать надо мной, что-то обдумывая, но потом все-таки отошел, так же медленно опустился в кресло, заставив меня облегченно выдохнуть, и уже обычным тоном спросил:
— Хейли, я такой страшный в этой маске?
Лед в темных глазах медленно растаял, и у меня с плеч словно гора свалилась.
— Очень. А лорд Эреной так вообще…
— Раньше он мог заставить сменить поток даже главу своего Дома. А сейчас… Все в порядке, Хейли. Я ничего тебе не сделаю — я дал слово.
Я бочком отодвинулась в сторону.
— Да? А какую эмоцию ты сейчас выкинул в мусор?
— Раздражение, — безмятежно сообщил Сай, снова закидывая ногу на ногу. — Но я постараюсь больше тебя не пугать. Это плохо скажется на успеваемости, а то и на качестве готового зелья.
Я нерешительно помялась.
— Вообще-то с зельем я уже закончила. Завтра утром, как остынет, можно будет попробовать.
— Зачем ждать до завтра? — удивился инкуб, и под его взглядом одна пробирка спикировала к котелку и, зачерпнув горячий напиток, ткнулась в руку Сая. Инкуб на мгновение сжал пальцы, отчего тонкое стекло покрылось густой изморозью, из горлышка вырвалось облачко белого дыма, а затем лорд как ни в чем не бывало протянул охлажденное зелье мне. — Давай, командуй. Крови я отдам сколько угодно.
К моему удивлению, готовый киринол Сай проверять не стал, одним махом заглотил отмеренную дозу и все. Оставшееся зелье аккуратно разлил в пробирки и, тщательно закупорив, рассовал по карманам. После чего перелил неиспользованную основу в три большие колбы и, убрав на самую высокую полку, удовлетворенно улыбнулся:
— Завтра заберу. Если, конечно, ты не ошиблась с компонентами.
— Мог бы сперва проверить, чем глотать всякую гадость, — проворчала я, прибираясь в лаборатории. — Вдруг я тебя ненароком отравила?
Сай только отмахнулся.
— Отлежусь пару дней, а потом отомщу. У нас ведь завтра занятие, а там так много возможностей наказать тебя за нерадивость… Уверен, ты бы не рискнула сварить зелье неправильно.
Я только возвела глаза к потолку.
— Чует мое сердце, практика будет насыщенной.
— Приложу для этого все усилия, — невозмутимо подтвердил инкуб и, дождавшись, когда я сполосну котелок и протру насухо стол, двинулся к выходу.
Выкинув тряпку и сбросив с себя фартук, я поспешила нагнать будущего наставника.
— Сай, а можно еще вопрос? Личного, так сказать, свойства.
— Можно. Я сегодня добрый.
— Какое на Круоле отношение к донорам? — спросила я, затаив дыхание.
Инкуб даже головы не повернул.
— В двух словах — полезная собственность.
— И все?
— А что еще надо? — не понял моего разочарования лорд. — Они обеспечены всем необходимым для роскошной жизни. В иерархии их поставили выше круольцев, не владеющих даром. Им дозволены вольности, которых никогда не видать простым смертным. И за все это от доноров требуется лишь вовремя открывать свои резервы.
Я помялась.
— И у вас ко всем такое отношение?
Инкуб пожал плечами.
— Может быть, за исключением персональных доноров, которых берегут особенно.
— Кто такой персональный донор? — поинтересовалась я, и он едва заметно поморщился.
— Тот, за кем закреплен только один хозяин. Остальные — собственность Дома, поэтому их услугами может воспользоваться любой принадлежащий этому Дому инкуб. А персональные… их мало. Редко когда удается отыскать донора, который подходил бы тебе идеально.
— У тебя такой есть?
— Конечно. Я же высший.
— Женщина?
Сай удивленно скосил глаза.
— Откуда знаешь?
— Ты сам говорил, что с нами проще, — независимо пожала плечами я. — И пить нас гораздо удобнее. Разве это не причина искать именно женщину? Кстати, вы давно знакомы?
— Давно, — равнодушно откликнулся инкуб. — Она перешла в наш Дом пару десятилетий назад, отказавшись от ранее принесенной клятвы Дому Амстер.
— А такое бывает?
— Очень редко. Донорами делиться никто не любит, тем более сильными. Но так уж вышло, что Кай — предыдущий владелец Ланы — дал мне однажды ее попробовать. И когда выяснилось, что для меня она наилучший вариант, я предпринял все усилия, чтобы получить согласие глав обоих Домов на ее переход в Рогнар.
Инкуб вдруг скривился, как от зубной боли.