Молодой лорд остановился и очень внимательно на меня посмотрел.
— Оно должно было начаться позже. Но по какой-то причине его перенесли, поэтому не далее как вчера я оказался на попечении целителей. И, если верить Элаю, не только я.
Я растерянно уставилась на целителя, который даже не подумал остановиться и помочь мне с ответами. Но прежде чем я задала очередной вопрос, стена за спиной Риера дрогнула, расплылась, и на ней медленно проступил контур двери. После чего деревянная створка неторопливо распахнулась и на пороге возникла растрепанная, сонная, одетая в стандартную униформу Всадников рыжеволосая девочка, отчаянно трущая глаза.
— Эй, а где все? И что тут вообще… Ой! Хейли! Милорд Риер!
— Просто Риер, — хмуро поправил удивленно застывшую Тиссу лорд, а потом выразительно взглянул на меня: — Теперь ты мне веришь?
Я неловко отвела глаза.
— Прости. Я никак не ожидала, что нас всех так рано… Ты прошел испытание?
Молодой лорд поджал губы.
— Нет.
А когда я удивленно вскинула голову, неприязненно дернул плечом и отвернулся, всем видом показывая, что не намерен обсуждать эту тему.
— Я, кажется, тоже провалилась, — вдруг тихо-тихо сказала Тисса и огорченно шмыгнула носом.
Я присела, обнимая девочку за плечи.
— Почему ты так решила?
— Задачка была совсем несложной, но я не смогла, не успела закончить расчеты. Огонь все-таки пережег тот канат, и дракончик… Я его не спасла.
Тисса внезапно зажмурилась, крепко сжав кулачки, и уткнулась мне в плечо.
— Я ведь должна была, это так просто… Я нашла другое решение, но слишком поздно! А он не смог убежать, у него лапка была сломана. Такой красивый, золотистый, миленький… Если бы я догадалась раньше, если бы только успела, его бы не раздавило тем каменным шаром! Хейли, меня теперь отчислят, да? Меня выгонят? Я ведь не справилась!
У меня защемило сердце. Да как они посмели издеваться над ребенком? На жалость надавили, запугали, заставили считать себя виноватой в чужой смерти. Бедная девочка! А я-то думала, самое трудное испытание достанется именно мне.
— Не бойся. — Я ласково погладила спутанные, будто после долго сна, рыжие волосы. — Это была обычная иллюзия, и никто на самом деле не погиб — в Школе нет живых драконов. А насчет отчисления, ты не одинока: меня, наверное, выгонят вместе с тобой.
— Почему? — всхлипнула Тисса, несколько успокоившись. — Ты тоже не прошла?
Я вздохнула.
— Можно и так сказать.
— Что тебе досталось? — настороженно поинтересовался Риер, соизволив чуть повернуть голову.
— Картина. На ней — пейзаж: зима, лес, озеро. Мороз такой, что ветер на лету замерзает. Повсюду сугробы по пояс. Вокруг ни души. Думаю, мне следовало самостоятельно оттуда выбраться, но у меня не получилось, — слегка покривила душой, не став распространяться о Звездной тропе. — Я не справилась с тем, что там встретила. И вообще, все было настолько плохо, что даже не представляю, как лорд-директор это оценит.
Молодой лорд помолчал, после чего все же признался:
— А я рассчитывал на поединок с наставником. Но вместо этого мне тоже досталась «живая» картина. А на ней — замок, крыша и дракон; точно такой же, как у нас, из камня. Я должен был заставить его ожить.
Я прижала к себе замершую девочку и удивленно подняла взгляд.
— Я не смог, — жестко ответил Риер на мой невысказанный вопрос. — Хотя откуда-то знал, что мне это по силам!
Вдохнуть жизнь в бездушный камень? В огромную статую, которую даже просто нагреть проблематично? Не слишком ли тяжелое испытание для парня, у которого настолько слабый магический дар?
— Я чувствовал это, — насупился лорд, словно ощутив мое недоверие. — Знал. Мне просто не хватило сил.
— В твоей картине были наведенные ощущения? — поинтересовалась я.
Риер вздрогнул, потом задумался и наконец чуть посветлел лицом.
— Не знаю. Возможно. Тогда я не мог здраво оценивать свои силы.
— Тисса, а у тебя?
Девочка шмыгнула носом и, утерев выступившие слезы, расстроенно мотнула головой.
— Не помню. Не обратила внимания. Я так испугалась за дракончика…
Рядом с Риером бесшумно возникли и так же тихо открылись еще две двери, откуда вывалились ошарашенные, взъерошенные мальчишки в помятой форме. Завидев нас, они, не сговариваясь, застыли, а затем с недоумением переглянулись.
— Матиас?
— Иридан? Риер? Хейли?!
— Тисса, и ты тут? — озадаченно протянул Иридан, запустив пятерню в свои и без того взлохмаченные волосы. — Во дела-а… А я чуть было не решил, будто меня одного так приложило, что пришлось к целителям обращаться!
Я встала, продолжая держать Тиссу за руку.
— Кажется, нам всем досталось. Что у вас было за испытание?
Парни насторожились и насупились, будто я уличила их в чем-то плохом. А затем зыркнули в сторону задумчивого Риера и, только получив от него подтверждающий кивок, неохотно начали говорить.
— Картина, — буркнул Иридан, засовывая руки в карманы брюк. — Дурацкая до отвращения.
— И у меня, — фыркнул Матиас, блуждая взглядом по белоснежным стенам коридора. — Если бы точно не знал, что иллюзия, спятил бы в этом каменном гробу. А то и помер по-настоящему, когда там закончился воздух.
— Тебя что, замуровали? — испуганно прошептала Тисса, стиснув мою руку.
— Что-то вроде того. Я поначалу не дергался — у нас дома много похожих пещер. Я в них все детство провел, вдоль и поперек излазил и думал, что меня этим уже не испугаешь. Но когда меня впихнули в эту щель… Мерзко чувствовать себя беспомощным червем: орать нельзя — свод может обрушиться, теснота такая, что даже пальцем шевельнуть сложно. Но в то же время по ногам все время струится вода. Я сперва терпел, ждал, пока появится намек на задание. Потом понял, что надо выбираться. Попробовал магией пробить выход — так меня чуть не похоронило заживо. Попытался вывинтиться через низ или верх, но проход оказался слишком узким. Зацепиться не за что. Снаряжения нет. Даже рубаху и ту отобрали! А края у скалы острые — чуть дрыгнешься, как тут же кожу рассекают до кости. Пришлось нащупывать слабое место и давить остатками магии туда. Проковырял небольшой ход, чтобы хоть воздух поступал, обрадовался, начал рыть дальше, но перестарался, и его вскоре завалило. А второй я сделать не успел — силы закончились. Так и промучился, пока сознание не потерял. А очнулся уже тут, живой. Вот и вся история.
— У меня не лучше, — скривился Иридан, отряхнув несуществующую пыль с рукава своей куртки. — На дне озера оказался. В мешке. К ногам камень привязан, веревка от магии зачарована. Руки спутаны, будто я вор какой. Во рту — кляп. А вокруг красты[2] плавают… Весело побултыхался, одним словом. Чуть с ума не сошел, пока всех тварей не перебил. Само собой, на ощупь — ничего ж не видно. Как вцепится в меня кто-то, так я по тому месту и бил. Иногда попадал, чаще промахивался. Хорошо, стая оказалась небольшой. А потом магия закончилась и заклинание воздушного пузыря — единственное, что мне неплохо дается, — перестало работать. Но еще до этого появилась вторая стая крастов, и теперь мне все время кажется, что кто-то жрет меня заживо.
Мы угрюмо помолчали, думая каждый о своем. Я, если честно, была в шоке — не ожидала от наставников такой жестокости. Остальные, судя по всему, еще не отошли от переживаний. А потом откуда-то издалека раздался сердитый голос Элая:
— Так вы идете или нет? Время уже на исходе!
— Куда это нас? — встрепенулся Иридан, машинально нащупывая что-то на поясе.
— Понятия не имею, — хмуро отозвался Риер, но первым двинулся следом за убежавшим далеко вперед целителем. — Элай толком ничего не сказал, но я так понял — нас ждет еще одно испытание.
— Если оно будет таким же, как первое, я точно постараюсь кого-нибудь прибить. Хватит с меня гробов, — проворчал Матиас, раздраженно запахнув куртку и неспешно направившись за нашим лордом. Вместе с ним сдвинулся с места и Иридан, бурча себе под нос что-то весьма нелестное в адрес учителей.
Мы с Тиссой промолчали, но делать нечего, пришлось тоже идти. И лишь когда длинный, постепенно сужающийся коридор вывел нас к большим распашным дверям, в щель между которыми радостно било солнце, девочка внезапно сказала то, на что никто больше не обратил внимания.
— А нам уже можно друг с другом общаться? Запрет на обсуждение снят? Да, Хейли?
При виде нас Элай прекратил метаться возле дверей и воззрился на шедшего впереди Риера с таким неодобрением, будто тот был в чем-то виноват.
— Самое интересное пропустим, — проворчал целитель, дождавшись, когда мы подойдем все. — Вам-то что — еще насмотритесь, а у меня, между прочим, последняя практика в Школе.
— На что мы насмотримся? — со свойственной ему невозмутимостью осведомился молодой лорд. Но Элай только раздраженно отмахнулся и, отвернувшись, с силой толкнул дверные створки.
Солнечный свет ударил по глазам с такой силой, что я против воли зажмурилась. Одновременно в коридоре дохнуло морозной свежестью. Мощный порыв ветра тут же отшвырнул двери обратно, едва не зашибив остановившегося на пороге целителя, но тот лишь буркнул что-то невнятное, щелкнул пальцами, и тяжелые створки, которые должны были снести его с ног, мгновенно замерли в одном положении, недовольно скрипя и подрагивая от невидимого напора.
— Быстрее давайте, — проворчал парень, отступая в сторону и освобождая проход. — Ветер тут всегда ураганный — горы. Проходите и сразу вставайте в крайний левый ряд. И смотрите под ноги — сюда иногда всякий мусор заносит.
С трудом разлепив веки и проморгавшись, я приложила ладонь к глазам, чтобы солнце не так слепило, осторожно сделала несколько шагов, прикрываясь спиной Риера как заслоном от сумасшедшего ветра. Поежилась от пронизывающего холода, торопливо застегнулась на все пуговицы. А затем осторожно выглянула из-за плеча парня и… остолбенела.
— В крайний ряд! — тут же прошипел сзади Элай и, судя по раздавшемуся грохоту, отпустил-таки дверные створки. После чего бесцеремонно подтолкнул меня в спину и раздраженно рыкнул: — Давайте, давайте! Не стойте столбами! Мы и так последние!
С трудом переставляя разом ставшие ватными ноги, я проследовала за таким же опешившим лордом. Послушно остановилась, где сказали, едва не дыша Риеру в затылок. Беспокойно огляделась, чувствуя непривычную робость. Но затем вдруг поймала себя на мысли, что боюсь, плюнула на все и нырнула в состояние внутреннего покоя.
Буквально через пару секунд мне полегчало. Нависающие над головами отвесные горы, плотно подступающие со всех сторон, перестали угрожающе скалиться острыми пиками; стоящие впереди мрачные тени с развевающимися крыльями превратились в учеников, одетых в стандартную черную униформу и длинные плащи, а узкий, натертый до зеркального блеска какой-то непонятной магией и выдающийся далеко вперед утес уже вовсе не казался таким уж ненадежным. Хотя смотреть себе под ноги и видеть вместо камня ослепительно голубое небо с белыми облачками было жутковато. Да и от ощущения, что скала под нами — это всего лишь огромное и очень хрупкое зеркало, — было непросто избавиться.
Придя в себя, я украдкой посчитала учеников: десять рядов по пять человек в каждом. Парни или девушки, со спины не очень-то понятно, потому что некоторые юноши носили косы, а примеченная мной пара девушек, напротив, короткие прически, однако соотношение было явно не в пользу женского пола. К тому же некоторые ряды оказались неполными — где одного, где двоих не хватало. Но настораживало, что учеников выстроили не абы как: самые высокие находились в правом дальнем углу, а дальше — по убывающей, равномерно уменьшая высоту получившегося прямоугольника, словно это имело большое значение. Какое — я, как ни ломала голову, не поняла, но была вынуждена признать, что в чем-то фигура получилась даже гармоничной, хотя возраст и сроки обучения будущих Всадников при этом явно не учитывались.
А вот мы из общей картины выбивались. Риер у нас не низенький, я, пожалуй, еще повыше буду, испуганно жмущаяся ко мне Тисса, которая должна была оказаться самой последней, еще больше нарушала гармонию нашего ряда, а топчущиеся позади нее мальчишки и вовсе никуда не вписывались, поскольку рост имели средний и должны были разместиться где-то в середине плаца. К тому же все, кроме нас, стояли неподвижно, будто окаменев. Голов не поворачивали, не шептались, не обсуждали последние новости, смотрели строго перед собой, одинаково вздернув подбородки. На нас даже никто не взглянул! Да что там — даже глаза ни один не скосил, словно за это полагалась смертная казнь. То-то мне сперва показалось, что они не живые! И только мы шуршали одеждами, мялись и нервно переглядывались.
Однако нас никто не одернул. И не посоветовал поменяться местами с другими Всадниками. Юркнувший куда-то Элай тоже помалкивал, не рискнув встать в общий строй. Так что я решила, что левый ряд предназначен именно для первогодок, и перестала дергаться. Ровно до тех нор, пока в одной из близлежащих скал не открылся небольшой ТУС и оттуда не вышел лорд Эреной собственной персоной.
Сказать, что я была рада его видеть, значит серьезно погрешить против истины. Но даже отступив за спину Риера и опустив голову, я не могла не следить за стремительно приближающимся инкубом. Властное лицо без единой тени эмоций, спокойный взгляд, развевающиеся на ветру длинные белые волосы — в этом весь он. Неприступный, как скала. Опасный, как голодный хищник. И такой же недосягаемый, как сияющее наверху небо, которое лишь издали кажется приветливым, а в действительности, чем ближе к нему находишься, тем холоднее оно становится и тем сильнее бьет в лицо разгулявшийся ветер.
Остановившись перед строем учеников, лорд-директор обвел будущих Всадников внимательным взором и негромко бросил:
— Обязательное испытание первого полугодия завершено. Но для некоторых из вас пришло время двигаться дальше. Кто желает завершить обучение досрочно?
В гробовом молчании двое парней из первого ряда дружно шагнули навстречу инкубу и остановились, замерев перед лордом Эреноем навытяжку. Отстав от них еще на мгновение, из строя вышел третий человек, на спине которого покоилась длинная черная коса. Все трое показались мне достаточно взрослыми, моими ровесниками или чуть младше. Наверняка выпускники. При этом ауры первых двух излучали спокойствие и уверенность в своих силах, а у третьего нет-нет да проскакивало сомнение.
Впрочем, лорд Эреной не обратил на это внимания. Окинув всех троих равнодушным взглядом, он едва заметно кивнул, а меня наконец осенило — да это же пресловутый ритуал Всадников, после которого каждый из претендентов должен получить своего дракона! Вернее, не сам ритуал, а лишь прелюдия к нему, поскольку обряд проводится в полном одиночестве и в строжайшей тайне. Но сам факт! Невероятно, что нас допустили к такому таинству!
— Остальным — шаг назад, — велел лорд-директор, и все до единого ученики слаженно, будто долго тренировались, отступили. Наша пятерка, как следовало догадаться, замешкалась, тем самым сломав безупречный строй, но этого словно никто не заметил. Не покосился неодобрительно и даже не хмыкнул. А инкуб тем временем повернулся к избранным и так же коротко бросил: — Время у вас до рассвета. Справитесь — найдете выход из лабиринта. Нет — попытаете счастья через полгода. Вопросы?
Парни угрюмо промолчали, а я, напрочь позабыв про холод, во все глаза уставилась на происходящее. По знаку инкуба скала перед ним бесшумно расступилась, открывая три одинаковых с виду лаза, снабженных убегающими куда-то в темноту каменными ступенями.
Судя по тому, что и сейчас никто из учеников не дрогнул, да и испытуемые не проявили удивления, ритуал — то есть его принцип — всем уже знаком. Трое претендентов, коротко поклонившись директору, без лишних слов встали на первую ступеньку своей лестницы. Однако спуститься в лаз и пропасть из виду не успели — на утес внезапно упала широкая тень, а затем раздался негромкий, но внушительный рокот, как если бы с нами вдруг заговорила гора.
«Выбор одобрен, — пророкотала тень, заслонив собой солнце. — Пусть претенденты начинают».
Причем услышала ее не только я — строй учеников дрогнул и впервые проявил хоть какое-то подобие эмоций. Многие тревожно задрали головы, кто-то нервно попятился, кто-то прикрыл руками лицо, чтобы поднявшийся от взмахов могучих крыльев вихрь не бросал в глаза каменную пыль. Лорд Эреной невольно отступил, озадаченно нахмурив брови и плотно сжав губы. Тисса радостно пискнула, снова ухватив меня за руку, Риер что-то пробормотал, Матиас и Иридан восхищенно присвистнули. Спрятавшийся в тени ближайшей скалы Элай придушенно охнул, во все глаза уставившись на огромного, изумрудно-зеленого, прекрасного в своей мощи дракона, который, ловко спикировав на зеркальную площадку, уверенно приземлился и, сложив гигантские крылья, с интересом уставился на ошеломленно замерших людей.
— Д-дракон… — благоговейно прошептал Элай откуда-то из-под скалы. — Отец небесный, настоящий дракон! А я не верил!
— Ух ты! — довольно причмокнул Матиас. — Вот это повезло так повезло!
— Отец говорил, их тут лет пятьдесят не видели, — тихо согласился Иридан. — А гляди ж ты — вернулись.
— Не к добру это, — пробормотал Риер, думая, наверное, что никто не услышит. Но Тисса, успевшая пробраться вперед, только фыркнула.
— Как раз к добру — примета такая! Ты что, не знал?
Я чуть прищурилась, пережидая, пока на площадке утихнет ветер, но дракон и в самом деле был великолепен. Не такой большой, как Рэн, но невероятно красивый. Изумрудная чешуя так и играла на солнце, острые шипы на хребте чуть опустились, придавая крылатому ящеру относительно мирный вид, свернувшийся полукольцом хвост изящно обхватил передние лапы, а в желтых глазах застыло такое хитрющее выражение, что я могла поклясться — дракону ужасно понравилось произведенное им впечатление. И, кажется, не только я не ожидала такого поворота событий.
«Знаю, что вы уже успели отвыкнуть, но ритуал желательно проводить в присутствии кого-то из нас, — раздался в моей голове мурлыкающий голос. И на этот раз он определенно был похож на женский. — В силу ряда причин раньше мы этого не делали, но теперь… Надеюсь, ваш директор не будет против моего участия?»
Лорд Эреной вернул на лицо привычную маску и едва заметно поморщился.
— Нет. Но тебе стоило меня предупредить.
«Недосуг было, — сверкнул… сверкнула глазами драконица и нервно дернула кончиком хвоста. Потом оборвала связь, несколько мгновений смотрела на инкуба, обмениваясь мыслями только с ним, после чего отвернулась и, элегантно приподняв кончики крыльев, величественно взглянула на учеников: — Приступайте».
Я, честно говоря, думала, что ей придется повторить это еще пару раз, потому что у учеников наступил шок. Строй нарушился окончательно, на лицах будущих Всадников, сбившихся в беспорядочную кучу, горел какой-то жадный восторг, глаза заблестели, губы растянулись в восхищенных улыбках, затем и первые шепотки пошли, обмен впечатлениями… Ну вот, оттаяли ученики, стали на нормальных людей походить.
Я мысленно хмыкнула.
Значит, еще не все человеческое из них вытравили. Удивляться могут, и то хлеб. Хотя если бы они увидели тут моего Рэна…
Под ледяным взглядом директора ученики внезапно опомнились и, поменявшись в лицах, спешно восстановили строй. Физиономии опять вытянулись, как у больных, восторги поутихли, всякое движение прекратилось, шепотки пугливо умолкли. Но у многих глаза все равно продолжали диковато гореть, а притянутые к драконице взгляды полнились таким незамутненным счастьем, что я поняла — лорду Эреною еще не всех удалось превратить в свое подобие. И это было прекрасно. А самое замечательное, что на лицах претендентов вместо мрачной решимости появилось воодушевление. После чего они одновременно поклонились щурящейся на солнце красавице и почти бегом ринулись в подземный лабиринт.
«Удачи, птенцы», — благодушно отозвалась драконица в ответ. Но, едва над головами парней сомкнулись каменные плиты, восстановив зеркальный блеск, повернула голову к лорду Эреною и что-то требовательно рыкнула.
— Возвращайтесь в классы, — хмуро бросил инкуб, повернувшись к ученикам. После чего скользнул взглядом по нашей неровной шеренге, вроде не заметив отступившую за спину Риера меня, и направился к своему персональному ТУСу, напоследок сделав прогоняющий знак, будто советовал драконице поторопиться.
Когда лорд-директор ушел, драконица поднялась в воздух и тоже исчезла, а ученики, вдоволь налюбовавшись переливами ее чешуи, неохотно потянулись на выход. Правда, не к тем дверям, откуда появились мы, а к открывшимся на поверхности одной скалы стационарным ТУСам, которых я в рассеянности не заметила раньше. Шли неторопливо — спешить-то больше некуда — и опять молча, будто зловещий инкуб все еще находился рядом и мог наказать за нарушение дисциплины. При этом почти никто не разговаривал, не обсуждал появление драконицы, хотя, если верить сосредоточенным взглядам, все напряженно обдумывали случившееся.
ТУСов оказалось целых пять, но я, как ни старалась, так и не смогла определить, по какому принципу ребята выбирают тот или иной. В каждый портал входили ученики самого разного возраста и роста. По очереди, без какого бы то ни было разделения на группы. Не было ни дружеских похлопываний по плечу, ни дружеских перепалок, ни толчеи возле порталов. Каждый был сам по себе и старательно игнорировал остальных.
Девушек я насчитала всего четырех — две из них имели короткие прически, которые на Оруане посчитали бы неприличными для леди, а остальные — традиционные косы. По возрасту они тоже сильно разнились. Одна девица оказалась моей ровесницей — та, которая с косой; еще двум можно было дать лет шестнадцать-семнадцать, а последняя была всего на пару лет старше Тиссы. Вероятно, из прошлого набора.
Между собой девушки тоже не общались, шли подчеркнуто отдельно друг от друга и от парней. Какой-либо компании вокруг них, берегущих покой своих дам, мне тоже не удалось заметить. Все выглядело так, словно будущих Всадников умышленно воспитывали одиночками, и хорошо, если человек пять обменялись по пути несколькими фразами и хоть как-то показали, что знакомы. При этом ни разу не случилось такого, чтобы общавшиеся выбрали один и тот же ТУС для возвращения.
В общем, я осталась в недоумении.
— А нам куда? — негромко спросил Риер, когда стало ясно, что из всех присутствующих только наша пятерка не торопится исполнять приказ директора.
— Вы со мной, — вывернулся откуда-то сияющий, как начищенный золотой, Элай но Дир. — У вас, первогодок, сегодня выходной — в честь первого успешно пройденного испытания.
Мы недоуменно переглянулись.
— Успешного? — недоверчиво переспросил его Иридан.
Целитель снисходительно на него взглянул.
— Естественно. Если бы вы не прошли, вас бы сюда не допустили.
Мы переглянулись снова. На этот раз радостно.
— Значит, отчисления не будет? — на всякий случай уточнила Тисса.
— Из вашей Школы вообще не отчисляют, идиотов сюда не берут. Так что можете расслабиться. В крайнем случае пересдачу назначат — не то, что у нас.
Фух… Значит, и мне за тропу ничего не будет. По крайней мере, ничего страшного.
— Нет, ну надо же… — вдруг восторженно закатил глаза целитель. — Мне единственному за столько лет повезло увидеть живого дракона! Парни помрут от зависти!
— А почему мы не можем вернуться через обычный ТУС? — задал резонный вопрос Риер. Молодец, мне тоже интересно, почему нас опять отделяют от остальных учеников.
— Потому что из-за ритуала их сняли прямо с уроков. Некоторые занятия сдвоенные, у нескольких курсов сразу, поэтому и ТУСов было всего пять, по каждому на учебный класс. Народу-то совсем немного.
Я встрепенулась:
— А это действительно все, кто здесь учится?
— Все, — подтвердил мои предположения целитель, несколько успокоившись. — Вас человек сорок на всю Школу.
— А почему тут были только ученики? Вы заметили — ни одного преподавателя не пригласили!
— Ничего странного, — фыркнул Риер. — Ритуал должен быть известен только Всадникам или будущим Всадникам. Так мне наставник говорил. Потому-то никого и не зовут.
— А как же Элай? — внезапно прищурился Иридан. — Он ведь не Всадник и, думаю, никогда им не станет.
Мы дружно уставились на несколько помрачневшего целителя. Я и Тисса — с недоверием, мальчишки — с подозрением.
— Просто мне сегодня дежурить тут до утра, — соизволил пояснить Элай, провожая взглядом стремительно тающий ручеек учеников возле ТУСов. — И если что-то пойдет не так, мне же придется принимать раненых и звать коллег на помощь. Мы ведь не зря сюда доступ имеем. Да и не открывал никто никаких страшных тайн. Подумаешь, лабиринт! У нас на Ришане на последнее испытание таких больных привозят, что хоть стой, хоть падай. И вообще, каждый из нас дает магическую клятву вашему директору, что без его позволения никто от нас ни слова не услышит насчет вашего обучения.
— Магическая клятва? — поинтересовался Риер.
— Разумеется! Разве кто-то в Веере прознал о том, что ты сегодня видел?
Молодой лорд удовлетворенно хмыкнул: магическая клятва — это вещь, обойти ее никому не удастся.
— Получается, даже император не может заставить вас говорить? — тихонько шмыгнула носом Тисса.
Целитель усмехнулся.
— Только с разрешения лорда Эреноя. Но даже с учетом этого адепты нашей школы — единственные, кто допускается сюда на практику. У вашего директора какая-то договоренность с нашим ректором. В том числе и по поводу клятвы. Кстати, все уже ушли, мы последние. Так что если не хотите замерзнуть, пошли обратно в «лечебку» — там хотя бы теплее.
— А оттуда куда?
— Куда хотите. Кто еще не уверен в своих силах, может до завтра остаться, а для тех, кто выздоровел, в дальней комнате есть стационарный ТУС. Попасть в свои комнаты вы всегда сможете.
— А в другие корпуса?
— Да Творца ради, — удивился целитель, открывая перед нами двери. — Не заблудитесь только — тут много коридоров, сам иногда плутаю, если карту с собой не захвачу.
Я перехватила быстрый взгляд Риера. Значит, у мага нет в памяти подробной карты, как у нас? Хотя вряд ли бы его облагодетельствовали ради обычной практики. Вот мы — другое дело. Опасность заплутать нам никак не грозит, даже если сильно увлечемся. Главное, чтобы оставшиеся в комнатах карты начали показывать запрещенные территории, чтобы мы их тщательно запомнили и отправились изучать неизведанное со спокойной душой.
Видимо, не я одна об этом подумала, потому что мальчишки едва ли не с разбега влетели в коридор и помчались прочь. Элай только хмыкнул, закрывая за нами двери, и заторопился следом, оставив нас с Тиссой одних. Но вскоре девочка тоже сообразила, что к чему, — она ойкнула и припустила с такой прытью, что я чуть не рассмеялась.
Вот только смех замер у меня на губах, когда на мое лицо властно легла мужская рука в кожаной перчатке. И мгновенно трансформировался в придушенный хрип, когда вторая рука с силой дернула за талию, бесцеремонно утягивая обратно на улицу.